А почему бы и нет? – 2
В кои-то веки

1. Какая встреча!
  Ноябрь выдался холодным и сухим, декабрь обещал быть таким же, если не хуже. За окнами свистел свирепый ветер, склоняя деревья, пригибая кусты и остатки безжизненно-серой травы. До сумерек оставалось не меньше двух часов, но казалось, будто уже темно. Не из-за света или его отсутствия, а из-за какого-то гнетущего ощущения тяжести. Ну, что вы хотите? Осень есть осень. Унылая пора, как написал древний поэт.
  Даже в битком набитом трактире не чувствовалось признаков веселья. Люди молча сидели за столами или стояли у стойки, задумчиво жевали еду или поглощали питьё. Некоторые изредка переговаривались между собой. Серьёзные, замкнутые, облачённые в тяжёлую зимнюю одежду. Каждый занят своим делом. Единственное, что всех объединяло, так это периодическое посматривание в окно и «нежные» выражения в адрес собачьей погоды.
  Студёная атмосфера вмиг исчезла, когда по трактиру прокатился возмущённый и испуганный женский визг. Наверное, многие даже обрадовались такому оживлению. Все дружно повернулись в сторону подсобки, откуда доносился звук. Дверь открылась, и в зал стрелой влетела красная как варёный рак девчонка лет восемнадцати, которую знали практически все присутствующие. Это была внучка хозяина. Следом вальяжно вышел темнобородый детина, ухмыляющийся во весь рот. Девочка затравленно огляделась по сторонам и юркнула за стойку, к дедушке.
  - Милушка, да что с тобой? – забеспокоился трактирщик, то смотря на перепуганную внучку, то косясь на темноволосого мужика.
  - Дура она у тебя, - хмыкнул мужик, в то время как девочка расплакалась. – Счастья своего не поняла.
  - Это ты что ль – счастье-то? – фыркнул трактирщик и мягко обратился к рыдающей внучке. – Цела, голубушка?
  Девушка дёргано покивала, затем судорожно вздохнула, и грянул второй поток слёз.
  - Говорю же – дура, - притворно вздохнул мужик. Его точно не заботило ни мнение окружающих, ни вероятность расправы. – Нет чтоб радоваться, так она вырываться давай.
  - Супостат! – рассвирепел трактирщик. Он затряс кулаком. – Ужо я тебе! Ну погодь у меня! Ишь, чего удумал-то: дитё безвинное марать!
  - Не век же ей дитём безвинным оставаться, - хмыкнул мужик, нисколько не смущённый возмущением окружающих.
  Да и сами окружающие, судя по всему, не собирались что-либо предпринимать. Не потому, что не хотели. Хотели: минимум у половины посетителей руки зачесались. Вот только боязно. Мужик этот – Авар, сразу видно, и по одежде, и по манерам, и по говору. С Аварами теперь шутки плохи. Они ведь Обрам родичи, а Обры нынче ух какие грозные. Разошлись-распоясались. На земли Нари пока не нападали, но, скорее всего, в ближайшее время собирались. А уж тогда обидчикам единственных Обровых родичей точно несдобровать.
  Авар себя чувствовал вольготнее некуда.
  Разнервничавшийся трактирщик схватился за нож и рванул к обидчику. Сразу было ясно, чем дело закончится. Хозяин заведения в лучшем случае остался бы инвалидом. Поэтому старика бросились удерживать. Удержали. Трудно ли с пожилым человеком совладать?
  А Авар потешался. Чего только не наговорил и деду, и внучке. Такое не то что повторять, вспоминать ни к чему. Отвратительные, гадкие и колкие оскорбления. От них девушка опять ударилась в слёзы, да и у старика губы задрожали от бессильной обиды. Довольный Авар расхохотался и ушёл. А все остальные принялись старательно делать вид, будто ничего не произошло. Лишь трактирщик с внучкой никак не могли успокоиться.
  И никто не обратил внимания на двух молодых людей, отставивших выпивку, поднявшихся и тихонечко вышедших. Они и сами друг друга не замечали. Сидели в разных краях зала, вышли через разные двери (дверей в трактире было полно, на случай пожара или другого бедствия).
  Счастливый Авар миновал небольшой коридор и выплыл на улицу через главное крыльцо. Не зная, что там уже ждут не дождутся.
  …Первым, слева, ударил тот молодой человек, что был постарше, с более светлыми волосами и кожей. Двинул так, что у Авара искры из глаз посыпались. Родич Обров отшатнулся вправо.
  …А справа, тут же, саданул второй «доброжелатель», черноволосый, загорелый.
  После чего Авар, отправившись в астрал, распластался на ступеньках, а ребята заинтересованно посмотрели друг на друга. У обоих мелькнула мысль наподобие: «Где-то я его видел». Один кутался в подбитый мехом плащ, другой поправлял высокий воротник тёмной куртки. После недолгой паузы первый протянул руку и представился:
  - Эрик.
  Второй руку охотно пожал.
  - Ясон.
***
  Аринк глазам своим не поверил. Эта девчонка что, сумасшедшая?! Купаться в такую погоду! Нет, точно ненормальная.
  Торговец даже забыл об удачной сделке и о том, что его ждут дома. Ещё бы. Возвращался в племя, шёл вдоль озера, мёрз, ёжился, проклинал холод. И тут – гляньте, пожалуйста. Какая-то психическая плывёт себе посреди водоёма, улыбается. Ж-ж-жуть!
  Парень замер, не в силах оторвать взгляд. Дело уже было не в удивлении. Просто девица двигалась так легко, так грациозно. Она чем-то напоминала дельфина, резвящегося у поверхности – то погружалась, то резко всплывала, то вновь ныряла и появлялась через несколько метров. Столько энергии, столько устремлённости и жизнелюбия в каждом движении. Красота. Вдобавок, пловчиха показалась знакомой. Вроде бы, у неё рыжие волосы.
  - Рада, - пробормотал себе под нос Орис и подумал, что надо всё-таки поскорее топать восвояси. Погодка хмурая, озеро неспокойное, кругом никого, а Нари непрошенному зрителю вряд ли обрадуется. Тем более что одёжка девушки вон, на берегу, аккуратно сложенная.
  Шатен уже собрался отвернуться, но в эту самую секунду Рада его заметила и помахала рукой. Как вежливый человек Аринк не мог не ответить тем же. К его ужасу девушка направилась к берегу с явным намерением вылезти из воды. И к его облегчению оказалось, что на рыжей всё же есть купальник. Голубенький такой… М-да…
  - Привет, - Рада наклонила голову и принялась прыгать на одной ноге. - Как дела?
  Бедняга Аринк совсем опешил. Хотя, казалось бы, не с чего. Подумаешь, встретил знакомую…
  - Дела нормально, - собрался с мыслями торговец. – Как твои?
  - Да лучше всех, - усмехнулась Рада, нагнулась и взяла из-под одежды полотенце.
  - Тебе не холодно?
  - Ну, не жарко, конечно, - рыжеволосая поёжилась и хихикнула. – Но я давно привычная.
  - К купаниям в холодной воде под конец осени?
  - Да хоть в разгар зимы. Не всегда было где помыться, а грязь на себе я не переношу.
  Рада опять поёжилась. Она стояла близко к Аринку, он мог разглядеть каждую мурашку на её руках, на плечах, на… Так, куда-то не туда мысли повело. И уже не в первый раз.
  Раньше Рада торговцу виделась обычной девчонкой, немного диковатой и неряшливой. А пару месяцев назад она стала меняться. Даже не сказать точно, что именно преображалось. Но Аринк, да и остальные мужчины, вдруг стали замечать, что у Рады-то хорошая осанка, длинная шея, точёная спинка, изумительные волосы. А ещё красивые ноги, да и грудь, в общем, неплохая.
  Орису пришлось напомнить себе, что дома его ждёт жена - красавица и умница.
  - Почему ты расхаживаешь по окрестностям один? – Ещё недавно Рада сформулировала бы вопрос по-другому: «Ты не боишься расхаживать по окрестностям в одиночку?». Но это было бы бессмысленно. Редкий мужчина признается в том, что чего-то боится. – Это опасно.
  - Ты-то не слишком опасаешься, - усмехнулся Аринк.
  - Я – другое дело. – Вскользь обтёршись, девушка принялась сушить полотенцем волосы. – Если Обры сунут сюда нос, мне в любом случае придётся сражаться.
  - Но сражаться всё-таки лучше с соратницами, а не в одиночку, - благоразумно заметил парень.
  - Верно, - усмехнулась зеленоглазка. – Но для купания мне компания не нужна. Ладно, будем считать, что я просто понадеялась на авось, и мне, вроде как, повезло. А ты на мой вопрос не ответил.
  Аринк улыбнулся. Вот Цербер, до чего ж хороша эта рыжая!
  Дома ждёт жена, дома ждёт жена. Красавица и умница. Умница и красавица. Эва… Шатен встряхнулся.
  - Я был у Древлян, - произнёс он медленно, словно каждое слово приходилось не просто отыскивать, а откуда-то выкапывать. – Кроме меня никто не мог, сегодня в племени трудный день. А сделку нельзя было упустить.
  - Древляне живут далековато, - Рада с интересом оглядела молодого человека. – Ты дошёл на своих двоих? – В голосе засквозило уважение.
  - Я неплохой ходок, - весьма скромно сообщил кареглазый.
  Хотя, кареглазый ли?.. Рада никогда пристально не вглядывалась в его глаза. И решила исправить это упущение.
  Глаза у Аринка оказались не столько карими, сколько тёмно-серыми. Такой насыщенный, яркий цвет, с серебристыми лучиками. М-м-м, повезло же этой… как её? Эвридике.
  - Подай мне платье, - вдруг попросила Рада, отложив полотенце. Ей почему-то очень захотелось, чтоб Аринк это сделал. – Пожалуйста. – К своим словам она прибавила обезоружившую улыбку.
  Ради такой улыбки многие мужчины пошли бы на медведя с голыми руками, не то что подняли и вручили одежду.
  - Спасибо, - Нари мягко склонила голову, перенимая своё облачение.
  Наряд был больше похож на летний, нежели на осенний: длинное голубое платье из лёгкой ткани, оставляющее плечи обнажёнными.
  - Ты что, совсем не мерзнешь? – изумился Аринк.
  - Почему же? – Рада надела платье, высвободила из-под ткани волосы и распластали их, покрутив головой. – Временами бывает очень даже зябко. – «Если никто не согревает», - едва не ляпнула девица, но вовремя сдержалась. Стоп! Аринк женат, так что в его сторону никаких поползновений. Никаких. Даже самых невинных. Как бы сильно ни хотелось.
  - Мне холодно на тебя смотреть, - заявил Аринк, снимая плащ. Соврал. В данный момент парню до холода было как до Луны. – Вот. – Шатен накинул свой плащ на плечи девушки.
  Рада оглянулась, словно пытаясь рассмотреть себя со спины, потом подняла взор на Аринка, чуть тряхнула мокрыми волосами, привлекая к ним внимание, и демонстративно повела не особенно сухими плечиками.
  - Плащ будет влажным, - произнесла рыжая.
  - Не страшно, - улыбнулся Орис. И Раде тут же подумалось, какая замечательная у него улыбка. – Давай провожу тебя до Надатт-Нарах-Сакти.
  Чудно. Раньше никто не пёкся о бедной бродяжке, а ей ведь дружеская опека явно бы не помешала. Теперь полноправную Нари, за спиной которой стояли три с половиной тысячи первоклассных воительниц, чуть ли не всякий встречный рвался облагодетельствовать. Причём не из подхалимства. То угощение предлагали, то украшения или цветы дарили, то в провожатые набивались. Либо Рада действительно так изменилась, либо сказывался статус Нари, либо и то, и другое. Как бы там ни было, жаловаться рыжая не собиралась.
  - Ну проводи, - сладкозвучно протянула зеленоглазка.
  Чего бы каждый из них от предстоящего провожания ни ожидал, этому не суждено было сбыться. Не успев пройти и ста метров, Аринк с Радой наткнулись на Эрика и Ясона.
***
  - Ого, какая встреча! – первым нашёлся нынешний Ставич.
  - Да уж, - согласилась Рада, искренне радуясь Эрику. А присутствие Ясона у неё вызвало, скорее, удивление и беспокойство. Следующие слова предназначались именно Маруту: - О-о, Будулай вернулся. Какими судьбами? – Прозвучало не особенно тепло.
  Ясон слегка опешил. Он не ждал, что малознакомая Рада кинется к нему обниматься, но всё-таки она могла бы и улыбнуться поприветливее. Кстати, девушка явно похорошела.
  - Маруты проделывают обратный путь, - пояснил брюнет, отметив, что Аринк смотрит точь-в-точь как Рада. – В южных землях летом была засуха, теперь трудности с едой. Чем дальше, тем хуже. Вождь решил вернуться сюда на какое-то время. – Чувствовал себя оправдывающимся. Нет, серьёзно, почему эти двое дуются на него словно мыши на крупу? – Как Шази?
  - Неплохо, - в один голос ответила Аринк и Рада.
  - Она сейчас в Надатт-Нарах-Сакти?
  - Откуда мне знать?- буркнула рыжая, окончательно расхмурившись. – Она у меня не на привязи. Впрочем, скорее всего, нет.
  - Что «нет»?
  - Шази не в Надатт-Нарах-Сакти. Утром она собиралась к морю и, думаю, что надолго.
  - Одна? – дёрнулся Аринк. – У Нари что, эпидемия безрассудства?!
  - Там, куда она пошла, безопасно, это к востоку от города и… - Рада не договорила, уставившись на убегающего Ясона. Вот это рванул, так рванул. – Погоди!
  Брюнет остановился. Он уже успел отбежать на порядочное расстояние, поэтому Рада тоже припустилась, чтоб быстро нагнать парня.
  - Ты к Шази? – спросила она, подлетев к Маруту.
  - Конечно, - выдохнул он, нетерпеливо перетаптываясь с ноги на ногу. – Я знаю её любимое место на побережье, быстро её найду. – Глаза у него просто горели. Сколько же в них было эмоций…
  - Не сомневаюсь, - пробубнила Рада и плотно сомкнула губы, прежде чем вновь заговорить. – Слушай, после твоего отъезда Шази месяц по ночам плакала. На людях держалась, а втихаря ревела.
  Рот Ясона скривился, весёлый огонёк в глазах померк, уступив место отблескам вины.
  - Не хочу, чтоб ей опять пришлось через это проходить, - закончила свою мысль зеленоглазая Нари. – Будь моя воля, я бы тебя к Шази и близко не подпустила.
  - Попробуй останови, - мрачновато предложил Марут.
  - Не искушай, - ухмыльнулась рыжая. – Просто сделай всё – ты меня понял? – всё возможное, чтоб такого не было по второму кругу. Хотя, не представляю, как. Ведь в итоге уедешь, рано или поздно… Тьфу ты! – Последние слова уткнулись в спину быстро удаляющегося Марута. Рада снова не договорила.
  Девушка вдруг улыбнулась… Потом побрела к Аринку с Эриком.
  - Я, пожалуй, пойду в деревню, - вдруг заявил Аринк. Теперь, когда он уже не был с Радой наедине, её чары ослабли. По крайней мере, так убеждал себя торговец.
  - Как знаешь, - произнесла девушка нарочито равнодушно. Она сняла плащ и вручила владельцу.
  Аринк бросил последний взгляд на это прелестное создание: роскошные медные волосы, великолепными кудрями ниспадающие на изящные плечики, круглое личико, кристально-зелёные глаза… Домой, немедленно домой!
  После ухода Ориса Рада не долго оставалась в одном платье. Эрик галантно отдал Нари свой плащ.
  - Вы все сговорились что ли? – хихикнула зеленоглазка, но плащ с удовольствием приняла.
  - Скажи ещё, что тебе неприятно, - усмехнулся Ставич.
  - Я не такая врушка. Проводишь меня?
  Эрик насмешливо приподнял бровь, игриво уточнив:
  - Ты просишь?
  - Просто-таки умоляю, - томно протянула Рада, после чего расхохоталась на пару со Ставичем.
***
  - Зайдёшь за ворота? – на всякий случай поинтересовалась Рада, когда стены и верхушки домов Надатт-Нарах-Сакти показались из-за очередного горного склона.
  - Нет уж, спасибо. У меня и от прошлого пребывания немало впечатлений осталось, - хмыкнул Эрик. Он вообще не планировал так приближаться к городу, просто хотел составить Ясону компанию на самом трудном отрезке пути. – К тому же, разве вам не запрещено вводить в город мужчин, ну, тех, кто не для работы?
  - Запрещено, - не особенно серьёзно признала Рада. – Но некоторые из нас умудряются… - Она потёрла правую руку чуть ниже плеча. – Шази, вот например, точно притащит Ясона в дом. И мне придётся к кому-нибудь проситься на ночлег.
  - Почему?
  - Потому что у нас стены тонкие, слышимость хорошая.
  - А-а-а. – Сероглазый тактично кашлянул. – Понятно.
  - Ещё надо Кондрашку покормить… - девушка продолжала растирать и расчёсывать подплечную область, всё сильнее и сильнее.
  - Кого покормить?..
  - Кондрашку. Это нашу козу так звать.
  - Какое замечательное имя.
  - Я сама придумала. … Чубайс…- Рада раздражённо цокнула языком, оглядев покрасневшее плечо, на котором вздулась красноватая шишка диаметром с напёрсток. – Опять.
  Эрик тоже посмотрел и машинально потянулся. Но едва он прикоснулся к руке Рады, как девушка резко отстранилась. Да, они были друзьями, и всё же Нари не позволяли себя хватать.
  - Спокойно, я же только хотел посмотреть.
  - Смотрят глазами, а не пальцами.
  - Ладно, не посмотреть, а осмотреть.
  - В лекари заделался?
  Эрик задумался и плавно вымолвил:
  - Может, я и есть лекарь. Был, во всяком случае. Иногда мне так кажется.
  - А строительство?.. – Вспышка резкости давно уже сгинула.
  - В нём я тоже кое-что понимаю.
  - Удивительный ты человек, - Рада, вздохнув, улыбнулась. – В памяти всё ещё сплошной пробел?
  Эрик печально кивнул.
  - Даже странно. Должны же были остаться хоть какие-нибудь отголоски. – Он заставил себя взбодриться и не думать о грустном. – А с этим воспалением надо что-то сделать. Попробуй наложить компресс с отваром из крапивы и ромашки. Травы-то сушёные у вас есть?
  - Есть, только мне ни к чему. Само пройдёт. Не впервой. У меня эта пакость с самого детства. Как только замёрзну или, наоборот, перегреюсь, сразу выскакивает, зараза. Но через пару часов проходит. – Она склонила голову. – Хватит. Мы всю дорогу говорили обо мне. Ты-то как? Каково у Ставичей?
  Эрик с улыбкой развёл руками.
  - И хотел бы пожаловаться, да не на что. Люди простые, добрые, ко мне хорошо относятся. Работа есть, а значит, с голоду не умру.
  - А девушку себя не нашёл? – поинтересовалась Рада. И тут же пожалела о своём неуместном подтрунивании.
  В глазах Эрика, всего на секунду, мелькнуло нечто… этакое... странное. Тоска. Но не по  чему-то (или кому-то?) конкретному, а по тому, что когда-то могло быть а, может, и сейчас есть, но недоступно. Короче, ответа на потребовалось.
  - Прости. – Рада похлопала парня по плечу. – Это я по глупости, не со зла. Точно не хочешь в гости?
  - Как-нибудь потом. Лет через пять, не раньше. Пока.
  Эрик забрал свой плащ и побрёл обратно. Рада стояла, кусала губы, гадая, обиделся друг или нет. Пока парень не обернулся и, сверкнув добродушнейшей улыбкой, не бросил:
  - Кстати, отлично выглядишь. Хорошеешь с каждым днём.
  - Да ну тебя, - отмахнулась Нари, покраснев от удовольствия.
***
  Сумерки сгустились, но ночь пока была не чёрной, а синей. Эта прозрачная синева обволакивала всё: море, горы, побережье. Голые утёсы казались седыми от ровного белого света луны, сиявшей в очистившемся к ночи небе.
  Шази любовалась. Красиво.
  Она весь день провела здесь, но берегу, тренируясь в стрельбе из лука и метании кинжалов. Разумеется, ничто не мешало заниматься тренировками в городе, но при всей привязанности к сёстрам иногда всё-таки хочется побыть одной, особенно если ты – влюблённая девушка.
  Уже поздно, надо возвращаться в Надатт-Нарах-Сакти. Что? Опасность? Какая опасность? Обрам сюда пока не пролезть, никто из посторонних не сунется, а местные с Нари готовы пылинки сдувать. Волки? Чем ближе зима, те они злее и голоднее? Кто вам сказал такую глупость? Как раз таки в холода у волков проблем с питанием нет – кругом полно замерзающего, слабого зверья, жри кого хочешь, никакой необходимости охотиться на людей. Да… Поживёшь среди Нари, ещё не такое узнаешь.
  Шазина собралась сложить оружие в сумку и потопать домой, но отвлеклась. В сотне шагов от девушки замаячила чья-то фигура, вывернувшая на берег из леса. Шатенка напряглась и покрепче сжала в ладони один из кинжалов. Теория о полной безопасности перестала казаться такой убедительной. Убежать? Спрятаться? Не. Кто бы там ни был, он один. А с одним мужчиной Шази точно справится. Она уже и пятерых разом одолевала. Хотя, там просто попались какие-то хиляки.
  Нари усиленно вглядывалась в облик приближающегося человека. Мужчина, молодой, судя по походке и осанке. Походка с осанкой, между прочим, знакомые. Ага, хватит давать волю воображению, а то скоро Ясон будет мерещиться в каждом встречном… Незнакомец одет необычно. Все местные мужчины носят плащи, а на этом парне свитер или куртка. Нет, походка всё-таки знакомая…
  Сама Шази стояла в тени утёса, так что шатенку издали было не разглядеть. Но когда парень подошёл достаточно близко и, наконец, заметил Нари, то мигом сменил ход на бег. А Шази и насторожиться не успела.
  Чем ближе становился «незнакомец», тем меньше оставалось сомнений… И вот кинжал уже отброшен в сторону, а его владелица сама несётся по берегу навстречу высокому брюнету.
  И вот уже начхать на всё на свете, трудности и проблемы – по боку. И луна светит особенно ярко. И под её лучами искрится гладь моря. И ты в кольце крепких рук. И мир кружится, и ты не сразу соображаешь, что на самом деле это кружишься ты, точнее, тебя кружат. И понимаешь, что вроде как надо что-нибудь сказать, но весь словарный запас позабыт, разум полностью затмевается ощущением дикого счастья. Да, дикого счастья, иначе и не выразишься. И можешь только хохотать как ненормальная, да повторять имя любимого и слышать, как он произносит твоё.
***
  Всё-таки Рада поступила как настоящая подруга, уйдя ночевать в дом Анечки. Шази решила, что завтра обязательно поблагодарит рыжую сестрёнку за понимание. А сегодня, сейчас не до этого…
  И кто там хихикнул? По-вашему, если двое влюблённых четверть года не виделись, то после встречи первым делом полезут в постель? Ну, может, у кого-то действительно так, но не у всех. Постель – дело хорошее, никто не спорит. Но гораздо важнее просто быть рядом, смотреть друг на друга, говорить… или молчать.
  Шази сидела на коленях у Ясона, обвив руками его шею, а он держал девушку за талию. И тишина. Слышно было только два дыхания, да свист ветра снаружи.
  - Ты так загорел, - Шази провела ладонью по смуглой щеке парня.
  - Я же прямиком с юга, - с улыбкой напомнил тот.
  - Софию нашёл?
  Брюнет нервно мотнул головой.
  - Не сумел. – Такой печальный голос… - Никаких следов. Видимо, она сделала всё, чтоб Бёрк её не нашёл. – Ясону не хотелось думать, что есть и другие причины тому, что сестру никак не получается найти. – А о том, что её будет искать кто-то из родных она, верно, и не помышляла. Не надеялась. Мы же её оставили. Бросили. – Он вздохнул, небесно-голубые глаза как-то странно заблестели.
  - Эй, - мягко проронила Шази. За последние пять секунд она уже двадцать раз пожалела о своём вопросе. С другой стороны, не спросить было нельзя, девушка ведь знала, как это важно для Ясона. – Только не надо заниматься самобичеванием, ладно? Мы это уже проходили. Твоей вины здесь нет, никогда не было.
  - Отца тоже не обвинишь. Он хотел взять Софию с собой, она сама отказалась. Она хотела замуж за этого Бёрка. – Имя парень процедил сквозь стиснутые зубы.
  - Кто ж знал, что он окажется таким отморозком? – Шази положила руку за затылок парня и пристально посмотрела на Марута. – Ты найдёшь её, рано или поздно. Не сомневаюсь.
  - Почему ты так уверена?
  - Просто я тебя знаю. Ты, похоже, всегда добиваешься того, что хочешь.
  Брюнет ухмыльнулся и согласился:
  - Пожалуй. – Он притянул Шази поближе. – Хотя добиваться порой приходится очень долго.
  - Это Вы о чём, юноша? – кокетливо хлопнула ресницами шатенка.
  - Да так. Была одна девушка, которой я добивался лет эдак…- он примолк, задумчиво возведя глаза к потолку, - четырнадцать.
  - Четырнадцать? – удивилась Шазина. – По-моему, преувеличиваешь.
  Ясон прищурился.
  - Может, ты хорошо меня знаешь, но сам-то себя я знаю лучше. – Он вновь призадумался, на миг. – Да, точно четырнадцать.
  - Ого, это ж почти четыре пятых твоей жизни. – «Да и больше половины моей».
  - Ну, что тут скажешь. Я однолюб.
  - Глаза сделай честнее, однолюб, - засмеялась Нари, взъерошив волосы парня. А потом наклонилась и поцеловала его. – Это тебе за верность. Неоднократную.
  - Девушка, у Вас ко мне какие-то претензии? – Взгляд Ясона упал на крестик, свисающий с шеи Шазины. Сразу вспомнилась их тогдашнее прощание, и стало как-то не до шутливости. – Рад, что ты его носишь. – С амулета взор соскользнул на тонкий рубец, окончание которого выглядывало из-под ворота туники. Ясон осторожно провёл пальцем вдоль шрама, отогнув ткань. Оказалось, что тот тянется по плечу, перекидывается на шею и исчезает в густых каштановых волосах у виска. – Это что?
  - Это? – Нари хмыкнула. – Тетива лука порвалась в неподходящий момент. Мне ещё повезло, могла бы вообще без глаза остаться.
  - Шрам не единственный, да?
  - Да. Есть парочка других. И они-то не тренировочные.
  Ясон нахмурился.
  - Обры?
  Шазина кивнула.
  - Они самые.
  - Не унялись? – Ясон напрягся. Лично ему воинственность Обров ничем не грозила. Но от неё зависела судьба и даже жизнь Шази.
  - Распустились совсем. – Шатенка вздохнула. – В конце лета мы поставили их на место, и они почти месяц вели себя тихо. Но потом опять начались всякие пробные заходы. В итоге Обры сообразили, в каком мы невыигрышном положении. Когда убедятся в этом окончательно… - Она не договорила, но и без того было ясно, чем дело закончится. Нападением. И разгромом Нари.
  - Эй, - Ясон сказал это точь-в-точь так же, как Шази несколько минут назад. Он крепче обнял девушку, а она положила голову ему на плечо. – Не вешай нос раньше времени. Ещё неизвестно, как всё повернётся.
  - Оптимист, - тихо усмехнулась Шази. – Я так по тебе скучала…
  - Не больше, чем я по тебе…
  - Ты ведь опять уедешь.
  - Да.
  - Скоро?
  - Наверное. Но не завтра. И не послезавтра.

2. Риск
  Роща Памяти была единственным местом во всём приморье, где Обры с Нари могли встретиться и при этом не сцепиться. Память о предках – это святое. И хотя Обры Рощей фактически не пользовались – не оставляли на деревьях никаких сувениров в честь своих усопших, мёртвых предпочитали и не оскорблять.
  Сария пришла с пятью сёстрами, Тэйль – с четырьмя охранниками. Две группы стояли друг напротив друга, между ними была лишь прогалина шириной не больше трёх метров.
  - Зачем звала? - хмыкнул Тэйль, в упор глядя на владычицу Нари.
  - Поговорить, - с не меньшим презрением и достоинством отозвалась брюнетка. Серое пальто плотно облегало стройную фигуру, распущённые тёмные волосы развевались на ветру, правая ладонь была прижата к поясу Нари.
  - Я понимаю, что не потанцевать. – Вождь Обров ухмыльнулся.
  Он был моложе Сарии лет на десять, ему вряд ли исполнилось тридцать. Очень молод для предводителя самого сильного племени в округе. Но никто б не сказал, что Тэйль со своими обязанностями не справляется. Да и разве могло быть что-то не под силу этой глыбе мышц, к которой, меду прочим, прилагались неплохие мозги? Добавить бы ещё терпимости, понимания, рассудительности, убавить тиранских амбиций вкупе с патологической ненавистью ко всем женщинам, особенно к Нари, и был бы парень хоть куда.
  - Я не хочу войны, - сразу приступила к делу Сария.
  Тэйль тоже не был любителем вступлений и предисловий:
  - Тогда сдайся. Если Нари отдадут Надатт-Нарах-Сакти без боя, признают Обров своими повелителями и будут паиньками, мы не станем устраивать резню.
  Предложение было из области научной фантастики – настолько нелепое, что Сария даже не оскорбилась.
  - Тебе летом голову напекло или на неё что-то тяжёлое упало? Может, тебя самого в детстве уронили?
  Тэйль и не подумал свирепеть, хотя был известен своим горячим нравом. Но сейчас вождь понимал, в насколько более выгодном положении находится. Он лишь усмехнулся, выхватил у одного из охранников щит и играючи свернул его крендельком. Щит свернул. Хотя, и охранника мог бы запросто. Даже по меркам этого времени Тэйль был невероятно силён.
  - Держи, это тебе так, на память. – Главный Обр бросил исковерканный инвентарь Сарии. Точнее, в Сарию, но та спокойно уклонилась.
  Да уж, тип явно опасный. Крупный, коротко стриженый почти блондин, а в светло-карих глазах… ну как сказать?.. смесь самоуверенности с одержимостью. От такого пощады не жди.
  - Тебе не жаль своих сородичей, которые погибнут? – попыталась воззвать к его разуму Сария.
  Тэйль пожал плечами.
  - Жаль. Но их жизни не пропадут зря. Вы исчезнете раз и навсегда, а ради этого можно пойти на жертвы. В конце концов, Обры и так веками гибли от рук Нари.
  Сария сдвинула брови.
  - На ваших руках тоже кровь тысяч Нари! – С большим трудом владычица заставила себя утихнуть. - Катастрофы ещё можно избежать. – Сария понимала, что с таким же успехом можно убеждать каменную стену, но молчать не могла. – Пока были только мелкие стычки, и никто не погиб. Но если кого-то убьют, с любой стороны, войну не остановишь.
  - И не фиг её останавливать. Наконец-то всё разрешится. Слушай, на самом деле всё просто. В кои-то веки у нас есть шанс навсегда покончить с вами. А вы либо сразу покоритесь, либо поборетесь немного и в итоге только ухудшите свою участь.
  Выражаясь дипломатическим языком, переговоры зашли в тупик. Закончилось всё тем, что Сария отослала Тэйля к Церберу, а Тэйль Сарию – к Чубайсу.
  Раздосадованная владычица вместе со свитой направилась в сторону Надатт-Нарах-Сакти, Тэйль двинулся к своему городу - Махат-Тва.
  Сария вышагивала молча, сопровождающие тоже не обмолвились ни словом. Все были напряжены и погружены в мрачные размышления. Однако ни одной из них это не помешало расслышать чьё-то присутствие, когда воительницы приблизились к окраине Рощи Памяти. По-прежнему ничего не говоря, женщины достали оружие и двинулись дальше с удвоенной осторожностью. Даже Обры не падут так низко, чтобы изменить своему слову и осквернить землю мёртвых. Правда ведь?..
  …Двадцать вооружённых до зубов Обров стояли напротив крайних деревьев плотным таким рядком. Немного впереди остальных был высоченный худощавый мужчина в коричневом плаще.
  - Ну что, - улыбнулся он. – Поговорим?
***
  - Я попрошу Ясона заняться стенами. Не можешь же ты постоянно шататься по чужим домам.
  - А у вас что, всегда так громко?
  - Рада! Ну ты даёшь! Прежде при малейших намёках на эту тему смущалась, а теперь такое сказанула и даже не покраснела.
  - С кем поведёшься… Шази, можно тебя спросить?
  - Спросить всегда можно. Хи. Ладно, всё, я серьёзна. Спрашивай.
  - Что делать, если понравился женатый парень?
  - Хм. Зависит от того, насколько сильно он тебе понравился.
  - Очень. Очень-очень.
  - Тогда хватай его, бери в оборот.
  - Но ведь есть жена…
  - Жена не стенка - пододвинется.
***
  Сарию не просто терзали смутные сомнения, они её прямо-таки разрывали на части. А владычица-то думала, что уже ничему в этой жизни не удивится.
  - Давай-ка ещё раз. – Брюнетка посмотрела на Фёрла, того самого Обра в коричневом плаще, возглавлявшего небольшой отряд сородичей. – Хочешь, чтобы я поверила, будто ты, то есть все вы, против своих же?
  - Не только мы. И не то чтобы против. Но кое в чём политика в Махат-Тва дошла до полного маразма. У Тэйля нет тормозов, и свою бешеную активность он направляет не туда, куда нужно. Он рвётся покончить с Нари и, что ещё хуже, возродить древние традиции. Типа вернуть Обрам былую величественность и истинно правильный образ жизни. Лично я такой образ жизни в гробу видал. Пойми правильно. Никто из нас не предаст своё племя. Мы не станем сражаться с друзьями и братьями. Но попытаемся сделать всё, чтоб с вами дело разрешилось миром.
  - Что же вас, бедолаг, довело до такого миролюбия? – Сария посмотрела в проницательные серовато-карие глаза собеседника.
  Остальные представители враждующих племён созерцали эти, без сомнения, исторические переговоры, затаив дыхание.
  Фёрл сурово сжал губы. Потом проговорил:
  - Тэйль хочет, чтобы в повозки вместо лошадей запрягали женщин – пленных или своих, провинившихся. – Обр гневно сверкнул глазами. – Пока я жив, моих жену и дочку никто не тронет. Но если меня не станет, а мой сын не сумеет справиться… - Он не договорил, но лютый взгляд завершил предложение лучше любых слов. – Я не могу сидеть, сложа руки. Думаете, уничтожив Нари, Тэйль успокоится? Ничего подобного! Попрёт на кого-нибудь ещё. В конечном итоге он погубит наше племя. Мы и так уже застопорились. Вместо того чтобы искать способы улучшить свою жизнь, все силы направляем на борьбу с вами и прочую военную подготовку. Ни на что другое времени не остаётся.
  Сария кашлянула.
  - Это, безусловно, очень интересно и душераздирающе, но зачем вы рассказываете всё нам?
  - За тем, что если Тэйль одолеет вас, его занесёт окончательно, так, что уже не остановишь – до тех пор, пока не встретятся более сильные враги, которые нас сокрушат.
  - Укокошьте своего Тэйля, и все дела, - усмехнулась Сария.
  - Дело не только и не столько в нём, сколько в мировоззрении большинства наших собратьев. Я, то есть мы, - он посмотрел на соратников, - не хотим войны с Нари, войны вообще. Но нас меньшинство, примерно одна пятая часть всего племени. Нужно, чтоб и остальные постепенно примирились с Нари.
  - Интересно, как ты себе это представляешь? Пятьсот лет грызли друг другу глотки, а теперь возьмём и запросто помиримся?
  - Конечно, нет. Процесс будет долгим и постепенным. Его следовало начать давным-давно, но лучше поздно, чем никогда.
  - И с чего же ты предлагаешь начать?
  - Лучше всего было бы обменяться пленными. Однако, кажется, ни у нас, ни у вас пленных противников в темницах не завалялось.
  - Верно.
  Фёрл задумался.
  - Тогда начнём с мирных, якобы случайных встреч на нейтральных землях при свидетелях. Встретятся наши и ваши и, вместо того, чтоб наброситься друг на друга, спокойно пройдут мимо, в идеале даже обменяются парой не оскорбительных замечаний.
  Сария понимала, что это действительно верный, хоть и жутко медленный способ, или, как минимум, первая часть стратегии по примирению.
  - А откуда мне знать, что всё это не какой-нибудь хитроумный план того же Тэйля? – владычица с подозрением прищурилась. – Может, вы готовите нам западню?
  Фёрл обречённо вздохнул.
  - Я ожидал такого вопроса. – Он резко взмахнул рукой.
  Из шеренги вышел Обр и встал рядом с предводителем. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться, что эти двое родственники. У второго были такие же кучерявые светло-русые волосы, большие глаза и острый подбородок, как у Фёрла, а вот возраст явно поменьше.
  - Это мой сын, Вирр. Он пойдёт с вами. Может ли быть гарантия надёжнее?
  Сария оторопела, хоть и не подала виду. Обры берегли сыновей. То есть, загружали мальчишек тренировками по самую макушку, но бессмысленному риску никогда не подвергали. Испокон веков именно сыновья считались главным богатством племени Обров.
  - Хорошо, - Сария кивнула. – Но ты ведь понимаешь, что я его не в гостевой домик поселю? Будет сидеть в темнице.
  Фёрл посмотрел на сына, тот выглядел решительным.
  - Ладно, - промолвил предводитель Обров-отщепенцев. – Только чтоб условия в пределах нормы.
  - Это как? Кроватка с шёлковыми простынями, бочонок вина под боком и девушки по вызову? – хохотнула владычица.
  - Нет, - вступил Вирр. Голос у него оказался по-мальчишески звонким. Наверно, парню не стукнуло и восемнадцати. – Достаточно будет какой-никакой еды и возможности помыться хотя бы раз в неделю.
  - Вообще-то, мы и так своих пленных  голодом не умертвляем, да и нечистоты терпеть не можем.
  - Бабы есть бабы, - хмыкнул кто-то из шеренги Обров.
  - Вирр пробудет у вас до тех пор, пока дело не сдвинется с мёртвой точки, - продолжил Фёрл. – То есть пока отношения не улучшатся хоть немного.
  - А если они вообще не улучшатся?
  - Вернёте его по прошествии полугода.
  «Через полгода Нари может уже и не быть», - грустно подумала владычица, вслух проговорив:
  - И ты поверишь нам? И рискнёшь сыном?
  Фёрл снова поглядел на своего отпрыска. Видно было, что обоим решение далось нелегко. На секунду Сарии показалось, что Фёрл передумает и уйдёт.
  - Это лучше, чем рисковать всем своим племенем, смотреть, как оно само себя уничтожает, и ничего не предпринимать, - наконец вымолвил главарь.
  О, боги. Вменяемые Обры – неужели такое возможно?!
***
  - День добрый. – Рада прерывисто провела ладонью по своим кудряшкам, в растерянности уставившись на только что зашедшего в дом парня. – А Шази нет, она с Ясоном на…
  - На улице. Да, знаю, видел обоих. – Аринк сделал глубокий вдох. – Я пришёл к тебе.
  Рада и обрадовалась, и насторожилась.
  - Что ж, - девушка заложила руки за спину и подошла к собеседнику поближе. – Я тебя слушаю. – «Нет, всё-таки глаза у него – отпад. И улыбка… Рада, не гони коней!». – Слушаю-слушаю, ты говори. Аринк?.. Ты чего молчишь?
  - Да не знаю я, что говорить! – взорвался шатен. Он вскинул руки и тут же вымученно «уронил» их обратно. – Я вообще уже ничего не знаю: ни что делать, ни как себя вести! – Он говорил с таким жаром, с такой  злобой на себя.
  - Что случилось-то?
  - А ты не догадываешься? – Аринк встал вплотную к ней и посмотрел прямо в глаза, сжав губы.
  Рада не очень-то умела лукавить:
  - Догадываюсь. Но не буду уверена, пока не услышу от тебя. – Да уж, получилось, может, и не лукаво, но почти кокетливо, хотя девушке было не до легкомыслия.
  Аринк хмыкнул, но не весло, а как-то раздражённо-обречённо.
  - Я постоянно о тебе думаю! – По тону больше походило на обвинение, а не признание. – Постоянно! Не могу выкинуть тебя из головы, как ни пытаюсь!
  «А я что могу с этим поделать?» - собралась выпалить Рада, но предпочла произнести другое, куда более мягким тоном:
  - И что же ты обо мне думаешь?
  Аринк не сразу сообразил, что сказать. Он несколько раз открывал рот, чтобы ответить, но в последний миг передумывал. На мгновение поднёс кончики пальцев к вискам, потом всплеснул руками.
  - То, что женатому мужчине думать о посторонней женщине совсем не подобает.
  - Ого, звучит многообещающе. – Блин, вот что значит недавно пообщалась с Эриком.
  Рада не издевалась. Просто быть серьёзной и вдумчивой не получалось. Честно говоря, признание Аринка её очень порадовало. Она ведь и сама к парню неровно дышала. Да, это нехорошо. Очень нехорошо. Но сердцу-то не прикажешь!
  Рада попробовала взглянуть на Аринка понимающе и сочувственно, а получилось пылко и уверенно. До сего момента шатен не понимал в полной мере, какой властью над ним обладает эта пигалица.
  - У меня хорошая, добрая жена, - жалобно пробормотал Аринк. Будто просил пощадить его. А Раду кто пощадит?.. – Эва прекрасный человек, мы знали и любили друг друга с детства. Она меня никогда не подводила…
  Рада вскинула подбородок.
  - Ты пришёл сюда рассказывать мне, какая у тебя замечательная жена? – Рыжая приподняла бровь. – Либо сделай что-нибудь, либо пойди вон.
  Аринк промолчал. Бедолага, до чего ж он бы растерян.
  Рада, тщательно скрывая разочарование, хмыкнула:
  - Дверь на улицу сам найдёшь, - и собралась уйти.
  И тут Аринк схватил её за руку и рванул к себе.
  Большого опыта у Рады не было, но она совершенно точно понимала, что это именно тот поцелуй, который никогда не забудется, даже если за ним последуют ещё тысячи других. Больше она не понимала ничего. Так тепло, так хорошо…
  - Два придурка, вы что творите?! Крыша поехала, у обоих?!
  Рада и не думала, что её когда-нибудь так расстроит голос лучшей подруги.
  … На пороге стояли Шазина и Ясон. И если Марут взирал с неловким смущением, мол, простите, что помешал, то глаза темноволосой Нари метали молнии гнева.
  Как и полагается в подобных ситуациях, повисла неловкая пауза. Особенно неловкой она была оттого, что Аринк не выпустил Раду из объятий.
  - Ты же женат! – укоризненно напомнила брату шатенка.
  Аринк сузил глаза.
  - Я тебя ни в чём не обвинял, когда узнал про вас с Ясоном.
  - Но я-то ни за кем замужем не была! Ты об Эве подумал?!
  - Не сыпь соль на рану.
  Шази перевела взор на Раду, надеясь увидеть у подруги проблески разума. Надежда рухнула практически мгновенно. Взгляд рыжей был мутным, зачарованным.
  - Пойдём поговорим, - выдавила из себя Шазина. И добавила, обращаясь к брату: - А ты – живо домой.
  - Не забыла, кто из нас старший? – усмехнулся братец.
  - А ты не забыл, под чьей крышей находишься? – не растерялась Шази.
***
  В Надатт-Нарах-Сакти царила нервозность. До уныния было ещё далеко, но уже начали проявляться зачатки некоторого безразличия к происходящему в городе. Например, раньше ни одна Нари не посмела бы открыто приводить мужчину в свой дом, да ещё оставлять гостя на ночёвку. Теперь же это было не такой уж редкостью. И даже присутствие мужчины на детской площадке, где играли маленькие Нари под присмотром парочки взрослых, ни у кого не вызвало возмущения.
  Вообще-то, Ясон в компанию малолеток не рвался. Просто понял, что Шазине и Раде надо поговорить наедине; а самым удобным из ближайших мест для ожидания оказалась именно площадка с мелочью. Бездельничать Марут не любил, так что живо включился в детские забавы. В основном он возил девочек на плечах, отчего малые Нари были в восторге. Девчушки мигом облепили Ясона со всех сторон, тот даже растерялся от переизбытка женского внимания.
  - Девчонки, не лезьте все разом, вас много, а я всё-таки один! – беспомощно «отбивался» Марут.
  Он быстро понял, что от него не отстанут, пока он всех не покатает.
  Взрослые Нари смотрели на это и усмехались. Шази бы тоже смеялась, если б не предстоял такой серьёзный разговор с Радой. Поэтому на Ясона шатенка поглядывала лишь изредка.
  Рядом с ней, сложив руки, стояла Рада. Стояла и молчала… какое-то время. Потом не выдержала:
  - Давай уже, скажи что-нибудь.
  Шази не заставила просить себя дважды. Девушку прямо-таки прорвало:
  - Ты вообще соображаешь, что делаешь?! – Она с трудом сдерживалась, чтобы не разораться. – Он женат!
  - «Жена не стенка – пододвинется», - преспокойно процитировала Рада. – Знакомые слова? – На растерянное молчание сестры рыжая ухмыльнулась: - Что, всё меняется, когда дело касается близких? В следующий раз хорошенько подумай, прежде чем так запросто раздавать советы.
  Да уж. Если б Шази тогда знала, о ком речь, то скорее откусила бы себе язык, чем посоветовала Раде брать понравившегося парня в оборот, невзирая на жену. «И как я сразу не поняла, что что-то не так? Отчего даже не спросила, кто этот парень? Где, Цербер меня загрызи, была моя Орисская проницательность? Почему я, Чубайс меня поцелуй, ничего не заподозрила?.. Наверно, все мысли были только о Ясоне».
  Недавний объект всех мыслей тем временем уже успел перезнакомиться со всеми девочками на площадке, даже с самыми маленькими. Одна из них, Алёна, которой не было ещё и полутора лет, с чего-то вдруг закапризничала. Заплакала, обиженно хлюпая носом, а потом и вовсе встала на карачки, в порыве жалости к себе упёршись лбом в землю.
  - Алёна. – Ясон не знал, засмеяться или посерьёзнеть. Выбрал первое и для начала слегка улыбнулся. – Алёна. – Улыбка стала шире, парень подошёл к дитятку, бодающему почву. – Алёнка, ну не всё в этой жизни так плохо, честное слово! – Марут подхватил девочку на руки и пару раз поднял так высоко, как только смог.
  У девчушки слезливость как рукой сняло. Мигом захихикала, потом и вовсе окончательно залилась смехом.
  - Другое дело, - похвалил Ясон, аккуратненько стерев грязь со лба ребёнка. А потом присмотрелся к меленькой мордашке, задумался… поглядел на Шази, задумался ещё крепче.
  Шазина и сама бы ох как призадумалась, если б узрела всё это. Но сейчас она была занята другим – ссорилась с лучшей подругой.
  - На что ты надеешься, можно узнать? – бушевала шатенка, пытаясь, однако взывать к разуму сестры.
  - На то, что мне дадут спокойно побыть с любимым человеком, - и бровью не повела Рада. Надо же, как изменилась с прошлого сезона. Теперь прямо-таки сама уверенность.
  - Ты разбиваешь семью!
  - Тебе опять напомнить про стенку? И, между прочим, я не притаскивала к себе Аринка насильно. Он сам пришёл.
  - На чужом несчастье своё счастье не построишь.
  - Ой, вот только не надо умничать. Боишься, что Эва будет несчастной? То есть, по-твоему, лучше два несчастных человека, чем один?
  - Ты всё изворачиваешь!
  - Ну, было с кого брать пример.
  - Если уж на то пошло… Думаешь, Эва так просто сдастся? О, милая моя, ты её не знаешь. Она настоящая женщина. В борьбе за Аринка порвёт тебя, как Тузик грелку.
  - Ещё посмотрим, кто кого порвёт.
  - Думаешь… думаешь…- Всё, более-менее разумные доводы закончились. – Ты собираешься… с моим братом… в моём доме?! ...
  - Не в твоём, а в своём. Если быть точной, то в нашем.
  - Ждёшь, чтоб я одобрила?
  - Не зазнавайся. – Голос Рады был не враждебным, но ровным. – Мне плевать на твоё одобрение или неодобрение. От тебя тут вообще ничего не зависит.

3. Праздник всем назло
  Решётка надёжная. Из массивных железных балок, крепко приваренных друг к другу крест-накрест. Впрочем, ничего удивительного, стандартный образец. Если б использовались обычные с нашей точки зрения вертикальные прутья, заключённые всех темниц сбегали б на волю в первый же день заточения. Веке в двадцатом – двадцать пятом металл диаметром в три сантиметра был бы серьёзной преградой. Но нынче такие прутики без всякого труда разогнёт любой подросток.
  Вирр прохаживался по своей камере, потихоньку дурея со скуки. Бездельничать можно час, два, максимум три. Но не дольше!
  Заняться нечем, даже поговорить не с кем – парень был единственным постояльцем в темнице.
  - Люди-и-и, - тоскливо проголосил в пустоту Вирр. Вряд ли кто-то слышит, но становится не так уныло. – Ау-у-у-у...
  - Ау-ау, - неожиданно отозвался серебристый голос, и со стороны входа-выхода выступила девушка с подносом в руках. – Боязно? Или голодно? – Она говорила без жалости, но и без издёвки.
  - Скучно. Хотя, - Вирр изучил скромную сытную пищу на подносе, - от еды бы не отказался. Это мне?
  Девушка кивнула, подошла ближе и поднесла поднос к решётке.
  - Тарелка не пролезет, - констатировал парень, с головы до пят оглядывая пришедшую. Первое, что бросалось в глаза, это белоснежная прядь на фоне прямых тёмно-коричневых волос. – Кто ж тебя так напугал?
  - Чего?..
  Вирр ткнул пальцем в причёску собеседницы, сказав:
  - Ты не старуха ещё, значит, седина от испуга появилась.
  - Она у меня с рождения, - буркнула Нари. – Ешь давай.
  - Как, стесняюсь спросить? Тарелка через решётку не пролезает, а ты вряд ли отопрёшь.
  – Протяни руки между балками, приблизь лицо, как сможешь, возьми тарелку с ложкой и начинай уплетать.
  Вирр попробовал выполнить инструкции. В принципе, получилось. Вот только…
  - Тяжеловато есть через решётку.
  - Чай не графья, - не посочувствовала темноволосая.
  - Специально, да?
  - Что специально?
  - Тарелку дали такую, которую внутрь не протащишь. Конечно, мне ж нечем больше заняться, кроме как посуду в заложники брать. – «Хотя действительно нечем».
  - Посуду можно заныкать.
  - И чего дальше? Туннель ею прокапывать?
  - Или как-нибудь использовать против охранниц.
  - Тогда бы уж и вместо ложки ковшик дали. А то вдруг я её припрячу, а потом кого-нибудь вусмерть затыкаю?
  - Я ведь могу принять это за совет. Ешь и не умничай.
***
  Ничто не предвещало беды. Шази занималась починкой порванной кофты, Ясон - утолщением стен, прибивая деревянные пластины. Рады дома не было, она теперь старалась с соседкой пересекаться как можно реже и часто уходила по поводу и без. Мир и покой.
  И вдруг как гром среди ясного неба.
  - Давай заведём ребёнка.
  Шази вздрогнула, уколола палец.
  - Ай! С-с-с, - девушка сомкнула губы вокруг пораненного пальца и исподлобья поглядела на Марута. – Конечно-конечно. Трудно отказать парню с молотком в руках.
  Ясон вздохнул, слез со стремянки и убрал молоток в сторонку.
  - Я серьёзно, Шази. Я хочу ребёнка.
  Поняв, что Ясон не шутит, Нари вмиг забыла и о пальце, и об иголке.
  - Тебе что, скучно? – нахмурилась шатенка.
  - При чём здесь скука? – растерялся брюнет.
  - Ну, - Шази пожала плечами, - когда мужчинам скучно, они заводят собаку. Потом заводят ребёнка. Потом второго. А когда и это не помогает, они уходят.
  - Вот так бред. Я думал, ты лучше разбираешься в мужчинах.
  - А я думала, ты лучше разбираешься в… в жизни. – Нари отложила кофту и поднялась с табуретки. – Какой ребёнок? Война на носу!
  - Не факт. Да и в войну рожают.
  - Тебя послушать, так родить – что стакан воды выпить.
  - Я не говорю, что это просто. Но рано или поздно ведь надо.
  - Меня больше устраивает «поздно».
  - Почему?
  Шази рассеянно потрясла головой.
  - Потому что сейчас я этого не хочу. Ты знаешь, что такое беременность? Распухшие ноги, лишний вес и вечные хныканья. Буду рыдать из-за грязи на шторах.
  Ясон усмехнулся:
  - Я позабочусь, чтоб тебе на глаза не попадались грязные шторы.
  Шазина цокнула языком.
  - Нет, не позаботишься. Тебя вообще рядом не будет. Ты же со своими укочуешь, забыл? – Видимо, о таком Ясон и впрямь не подумала. Он озадаченно поскрёб макушку. Шази лишний раз убедилась в своей правоте. – Хорошо, если родится девочка. А если мальчик? Сыновей отдают отцам. Тебя поблизости не будет, и куда же мне сплавлять плод нашей страсти и раздолбайства? Моя семья такому подарочку вряд ли обрадуется.
  - Я приеду к сроку и, если будет мальчик, заберу.
  - То, что ты приедешь, это ещё бабушка надвое сказала. А даже если и приедешь, и заберёшь сына… по-твоему, заботиться о ребёнке легко? Ты представить себе не можешь, как это трудно.
  - У меня нормальное воображение, - пробурчал Марут. – И о своём ребёнке я позаботиться смогу.
  - Да ты сам ещё ребёнок! Прежде чем о детях думать, сам сначала повзрослей. Тебе всего-то восемнадцать!
  - Уже девятнадцать.
  - Ну, это в корне меняет дело! – Резко. Очень резко. Шази попыталась исправить положение. – Так что, я пропустила твой День Рождения? – мягко и чуть виновато произнесла кареглазка.
  Ясон не ответил. Разобиделся.
  И как теперь быть? Как выбираться из этой идиотской ситуации?
  Если б Обры напали прямо сейчас, Шази была бы им очень благодарна.
***
  - Ух ты, да тут у вас питание ещё и двухразовое?
  - Трёхразовое. Для тех, кто хорошо себя ведёт.
  Вирр прищурился.
  - Ты это так сказала, будто я себя веду плохо.
  - Ты ведь Обр, от тебя всего можно ожидать.
  - Много ты знаешь об Обрах, - проворчал парень.
  - Уж немало.
  Да, знала. Но только понаслышке. Поэтому именно ей и поручили прикармливать пленника – чтоб личная ненависть не стала причиной какого-нибудь инцидента.
  Вирр со вздохом принялся есть через решётку. Да, неслабо же Обров побаиваются, раз даже посуду в их руках считают серьёзным оружием. В принципе, если б Вирру дали подходящую по размерам тарелку, он мог бы отказаться её возвращать и тем самым либо вынудить охранницу войти в камеру, либо использовать свой трофей в качестве, например, метательного оружия. Теоретически.
  - Сегодня ведь начинается Праздник Сезона, - медленно прочавкал Обр.
  - Ага, - подтвердила темноволосая, накручивая на палец седую прядь. – А тебе-то что? Обров на этот праздник никогда не звали.
  - Мы сами туда не приходим, - гордо изрёк юноша, дожевав гречневую кашу. – Оно нам даром не надо. Всё, ради чего этот праздник устраивается, мы и так можем свободно получить в любое время.
  - И нередко силой.
***
  Казалось бы, когда твоему племени грозит полное уничтожение, тут уж не до праздников. Отнюдь. Что же, прикажете упустить вполне возможно последний шанс хорошенько повеселиться в этой жизни? И показать Обрам, что они сумели подавить ваш дух? Нетушки! Праздник так праздник. Назло всему и всем.
  В результате каждая Нари посчитала своим личным долгом посетить Праздник Сезона.
  Шазина и Рада не стали исключением. Они собирались пойти на первый день торжества.
  Девушки по-прежнему не разговаривали друг с другом.
  Аринк пока не приходил, и Рада понимала, что это из-за Шази. А Шази понимала, что это ненадолго, Аринк обязательно скоро припрётся. Как в воду глядела.
  Припёрся. За пять минут до того, как Шазина с Радой должны были уйти. Ничего не сказал. Только посмотрел так… В общем, до темноволосой Нари сразу дошло, что на сей раз выставить братца против его воли не получится. А Рада просто-таки замерла. И в глазах – восторг прямо детский.
  У Шазины больше не было силы бороться со сбрендившей парочкой. Если оно им так надо, пускай заваривают эту кашу, чёрт с ними. "Мне своих проблем хватает". Но на всякий случай кареглазая предприняла последнюю попытку предотвратить непоправимое.
  - Я иду на праздник, - сказала шатенка брату. Тихо, спокойно. Это были первые слова, прозвучавшие в доме с того момента, как явился Аринк. – Ты со мной?
  - Остаюсь, - глухо промолвил парень.
  Шази клацнула зубами, но вышла, не сказав более ни слова.
***
  Этот Праздник Сезона не особенно отличался от предыдущего. Разве что участники были одеты потеплее. Да в культурной программе появилось изменение: присутствовали Маруты и они время от времени закатывали настоящие представления.
  Нари тоже показывали, что не лыком шиты. Женщины танцевали. И танцевали так, что у окружающих дыхание перехватывало. "Хочешь увидеть чудо, не ходи за тридевять земель, просто посмотри на танцующих Нари". Эта поговорка гуляла по Приморью не одну сотню лет. И была правдива. Сказать, что Нари хорошо пляшут, мог бы только отъявленным флегматик, растерявший всякую эмоциональность, видящий жизнь в серых тонах и совершенно разучившийся воспринимать прекрасное.
  Они могли отплясывать в любом количестве, в любом составе, под любую музыку. В общем-то, в этом и заключалось одно из главных назначений Нарийских танцев: сформировать командные отношения, когда задумка и движения одной женщины сразу же понимаются и подхватываются другими; и наоборот – когда одна чувствует, что от неё требуется остальным. Воительницы никогда не репетировали, но всякий танец исполняли синхронно и слаженно, будто читая мысли друг друга. Подобные навыки очень пригождались в бою.
  Вместо того чтоб танцевать с сёстрами, Шази пристроилась у стола, возле кастрюльки с пирожками, и наворачивала один за другим. Надо же чем-нибудь заесть беспокойство. А беспокоиться было отчего.
  Во-первых, Аринк и Рада. Просто дурдом. У них же не выйдет ничего серьёзного, а братец, как пить дать, разрушит свою семью. И Эва к нему потом ни за какие коврижки не вернётся, она девушка гордая, обмана и предательства не простит. Шазина всем сердцем любила Эвридику, и меньше всего на свете хотела, чтоб та страдала. "А ведь я ещё могу получиться виноватой. Ну да, ведь Рада и Аринк познакомились благодаря мне. И что делать? Рассказать обо всём Эве или смолчать?"
  Во-вторых, Ясон. Что за блажь взбрела в его горячую голову? Завести ребёнка. Будто это так же просто, как купить щенка на ярмарке. Да Шази вообще не была уверена, что хочет детей, и уж тем более не собиралась продолжать род в ближайшее время.
  Кастрюлька незаметно опустела, и шатенка перешла к блюдцу, тоже с пирожками.
  - Ты не лопнешь?
  - Сария. – Отложив пирожок, Шази слегка склонила голову. – Я не заметила тебя.
  Вообще-то, оно было и не удивительно. Тёмные волосы, тёмная одежда – Сария просто-таки сливалась с обстановкой наступающих сумерек.
  - А я тебя приметила. И вот о чём подумала: может, нам заслать тебя к Обрам? Ты быстро организуешь им голодные времена.
  Шази хихикнула:
  - Приятно, что ты так в меня веришь.
  Неподалёку хоровод Нари завершил очередной потрясающий танец. Все, кто был рядом, в восторге зааплодировали. Затем на площадку вышли пять или шесть Марутов. Вновь зазвучал бой барабанов, но теперь это был лишь общий фон, а не основная мелодия. Воительницы встали по краю площадки. Кочевники принялись выделывать акробатические коленца: ходить и прыгать "колесом".
  - Что у тебя случилось? – спросила владычица.
  - С чего ты взяла…?.. – Шази углядела Ясона среди Марутов-акробатов.
  - Девушка вряд ли ни с того ни сего уничтожит целую кастрюлю пирожков.
  - О, ты меня ещё не очень хорошо знаешь. Я могу и целый бак одолеть. – Не, казаться беззаботной решительно не получалось. Девушка вздохнула.  И опять посмотрела на Ясона, заворачивающего сальто.
  Сария поняла, к кому приковано внимание сестрёнки.
  - Поссорилась со своим Марутом?
  - Типа того.
  - Из-за чего, если не секрет?
  - Да он… - Шазина огляделась. В радиусе нескольких шагов никого нет. Это хорошо, не надо, чтоб посторонние слышали. - …сегодня утром отмочил номер. Заявил мне… Хочу, говорит, ребёнка. Ну просто вынь да положь.
  Сария слегка изогнула брови.
  - А что сказала ты?
  - Много чего. – Шатенка закусила губу. – Мы долго спорили… Но в итоге все мои речи свелись к одному: если ему так надо ребёнка, пусть сам и рожает.
  - Мужчине довольно неприятно слышать подобное, - заметила владычица.
  - Сама знаю.
  Разгорячившиеся Маруты поснимали куртки-рубашки и продолжили представление.
  Брюнетка немножко помолчала, потом спросила:
  - А отчего?
  - Что "отчего"?
  - Отчего не хочешь ребёнка?
  - Боги! И ты туда же? – Шази тряхнула волосами.
  - Извини. Просто интересно.
  - Не хочу, и всё. Хотя бы потому, что если родится мальчик, его придётся отдать или убить. Хорошенькие у нас всё-таки обычаи.
  Предводительница тихонько засмеялась.
  - Ох, Шази, ты так молода.
  - К чему это ты?
  - К тому, что ты по неопытности ещё не умеешь отличать пышные слова от правды. Ну сама подумай: какая мать в здравом уме убьёт собственное дитя? Да ни какая. Нари сроду так не поступали! Мальчикам всегда подыскивали место, даже если их не брали отцы. В конце концов, многие местные семьи с удовольствием берут на воспитание будущего мужчину, который со временем станет помощником в хозяйстве. А убийства сыновей прописаны в обычаях только для красного словца.
  Барабаны грянули резче. Ясон разбежался и прыгнул, кувыркнувшись через голову. Потом встал на руки и ровнёхонько вытянулся, как струночка. Несколько женщин и девушек восхищённо ахнули-охнули.
  - Хорош, определённо хорош. – Сарии не составило труда угадать мысли Шазины. – Если уж не заводить детей от такого, то от кого тогда?
  Шази застонала:
  – Ты что, сговорилась с ним?
  - Нет. Но могла бы. – Сария хохотнула. – Ладно, давай серьёзно. Тебе ребёнок не нужен категорически, да?
  - Да.
  - Но при этом ты не хочешь ссориться с Марутом?
  - Да.
  - И в чём проблема? Притворилась бы, что согласна плодиться-размножаться, - владычица хихикнула, - а сама тайком хлебала "Венерины слёзы". Он бы никогда и не узнал.
  - Мелькала такая идейка. – Шази опять повернулась в сторону Марутов, которые теперь жонглировали огнём. Ясон крутил горящий факел, подбрасывал, ловил, снова крутил, так, что пламя сливалось в сплошную, постоянно изгибающуюся линию. – Но от мысли о подобном обмане меня передёргивает. Я б попросту не смогла так поступить с Ясоном.
  - Ты крепко к нему привязана, - задумчиво промолвила брюнетка.
  - Очень, - покаялась Шази. – Гораздо крепче, чем приличествует Нари.

Аринк и Шазина друг в друге души не чаяли, но такими трогательными их отношения были не всегда. Аринк лет до девятнадцати искренне считал, что младшие сёстры существуют на свете исключительно для того, чтоб портить жизнь старшим братьям. Шази это мнение разделяла с точностью до наоборот.
  - Кто тебя просил лезть?! - негодовала девочка-подросток, которую брат силком приволок домой. – Зачем надо было всё портить? Он мне так понравился, и я ему тоже!
  Шатен сурово сложил руки.
  - Мала ещё, чтоб взрослым мужикам нравиться.
  - А твоё какое дело? - взвилась Шази, прикидывая, можно ли будет прошмыгнуть мимо юноши и улизнуть. Ох, вряд ли. Даже если удастся выбежать, Аринк быстро догонит и вернёт в дом.
  - Я, вообще-то, твой брат.
  - Не родной!
  - Зато единственный. - Если парень и обиделся, то виду не подал.
  Шази надулась и, громко хмыкнув, отвернулась к окошку.
  - Я бы ничего эдакого вытворять не стала, - пробубнила девчонка. – Поболтала бы с ним и всё.
  Скорей бы родители вернулись из этой торговой поездки. А то Аринк, оставленный за главного, окончательно зазнался. Подумать только, отогнал от сестры такого кавалера!
  - Жаль, ты не видела себя со стороны, - хмыкнул шатен. – Смотрелось очень глупо. Шази, тебе всего четырнадцать, ты пигалица и головастик. А вести себя пытаешься как первая красавица.
  - Я головастик?! - Шази подскочила на месте. – У меня большая голова?!! - Подросток опрометью кинулась к себе в спальню.
  Аринк остался один. Никакой вины он не ощущал, ибо твёрдо знал, что поступил правильно. Нечего девчонке водиться с мужчинами. Она ещё дитё дитём, а у этих амбалов явно только одно на уме. Надо ли было вести себя с сестрой помягче? Может, и надо, только как? Шазина не из тех, кто спокойно послушается чужих приказов. И вообще, она Аринка раздражала. Может, даже не столько сама по себе, сколько из-за Ирины. Мачеху молодой человек терпеть не мог. Причём, нельзя сказать, что та была злюкой. Нет. Обычная женщина, в чём-то даже приятная. Но она и Аринк не смогли стать родными душами, и обоих это напрягало.
  Молодой Орис помавал бровями. Нет, пожалуй, надо всё-таки извиниться перед Шази или сказать хоть что-нибудь смягчающее. Юноша направился в комнату сестры.
  Шазина стояла перед «зеркалом» и энергично вертелась, пытаясь с разных ракурсов разглядеть, действительно ли у неё большая голова. Это было бы даже смешно, если б не слёзы в глазах шатенки. «Она сейчас любое замечание принимает близко к сердцу, возраст такой», - подумалось Аринку. Вот теперь он начал чувствовать себя виноватым.
  - Ну, прости, - выдохнул темноглазый, подойдя к сестре. – Нормальная у тебя голова, хорошая и круглая.
  Шази ничуть не утешилась, а закрутилась с новой силой. Брат вздохнул и продолжил:
  - По поводу твоего несостоявшегося кавалера. Я понимаю, мужчины только-только начали обращать на тебя внимание, это тебе в новинку и очень льстит. Но нужно быть осторожнее. У парней на уме полно всякого-разного... Уж я-то знаю, я сам парень. Не хочу, чтоб с тобой случилось что-нибудь плохое.
  Он говорил так спокойно и разумно, что Шазина поневоле прониклась. Она глянула на юношу через плечо.
  - Прости за мои слова про то, что ты не родной. У нас общий папа, и этого достаточно. Ты мой любимый брат.
  - Потому что единственный? - со смешком уточнил Аринк.
  -Ага, - подтвердила Шази. – И вообще, ты не так уж плох.
  -Вот спасибо-то, - усмехнулся братец. – Ладно, раз уж на то пошло, ты тоже ничего. Временами.
  Оба хихикнули. Девчонка посмотрела куда-то наверх, после чего вдруг спросила:
  - Аринк, а я тебе нравлюсь, хоть немножко? Или ты обо мне печёшься лишь потому, что так положено?
  Странно, но сам Аринк об этом никогда не задумывался. Он привык к тому, что заботой о сестре его нагружали как домашней обязанностью. Раньше его это бесило, затем притёрлось, притерпелось. Периодически Аринк огрызался на «мелкую», но и она в долгу не оставалась. Можно ли это назвать нормальными братско-сестринскими отношениями? Наверно.
  Аринк задумчиво оглядел Шази и медленно вынес вердикт:
  - Нравишься. Ты находчивая, остроумная и… - Он замолчал, пытаясь придумать ещё какой-нибудь комплимент.
  - …И на этом мои достоинства заканчиваются,- не дождалась продолжения девчонка. – Ладно-ладно. - Она полностью развернулась к брату. – По мне, так ты хороший. Не понимаю, почему мы так часто ругаемся.
  - Я тоже. Но, может, попробуем это прекратить? - Аринк сделал шаг к сестре.
  Та кивнула и улыбнулась.
  - Станем друзьями? - предложила подросток.
  - Для начала перестанем ругаться по десять раз на дню, - выдвинул более реальную программу парень.
  - Договорились, - рассмеялась Шазина.
  Эти двое и представить не могли, каких успехов достигнут. Если б им сейчас сказали, что буквально через год они сделаются лучшими друзьями, ребята ни за что бы не поверили.
***
  О чём речь, идите! Незачем вам всем здесь торчать, духоту создавать. Для меня вы больше ничего сделать не в состоянии, зато других можете спасти. Сейчас дел невпроворот. Столько раненых нуждается в помощи. Идите, я не обижусь, честно. Вот и лекарка то же самое говорит. Каждый помощник на счету.
  Конечно! Я и не сомневалась, что совсем одну вы меня не оставите. Эва со мной посидит. Замечательно. А Ясон?..
  - Пока ты не очнёшься, я никуда не уйду.
***
  Новая жизнь – это всегда трудно. Как бы ни хорохорилась Шази, первое время у Нари она чувствовала себя неуютно. Каждая деталь задевала, всякий промах ощущался болезненно, любая оплошность смущала. Девушке казалось, что все только и ждут, чтоб она опозорилась. Но постепенно неловкость и смятение стали сходить на «нет». Это не произошло в одно мгновенье, и Шазина не могла сказать, когда именно поняла, что стала полноправным членом семьи Нари. Хотя нет, могла…
  Зевая и сонно моргая, Шази вышла из хижины и направилась на тренировочную площадку. Рядом бодро вышагивала Рада, у которой сна не было ни в одном глазу.
  - Неужели ты выспалась? - подивилась кареглазка. – Мы вчера вернулись домой за полночь, отдохнули только часа четыре.
  - Я и за меньшее время могу отоспаться, - пожала плечами зеленоглазая.
  - Завидую. А я вот соня.
  - Я заметила. Доброе утро, - девушка кивнула нескольким Нари.
  Шази последовала примеру соседки.
  - Привет, девчонки, - звонко поздоровались проходящие мимо сёстры. – Рада, здорово выглядишь! Шази, а ты чего такая хмурая?
  - Не выспалась, - пробубнила бывшая Орис, которой показалось, что над ней подтрунивают.
  - Ты не одинока, - неожиданно одна из Нари тоже зевнула, прикрыв рот рукой. – О-ой, брр! - Девушка встряхнулась, подбадривая саму себя. Потом подмигнула Шази. Так тепло и запросто, что у той мигом на душе посветлело.
  Мелочь, самая настоящая мелочь, но именно благодаря этому Шази вдруг почувствовала, что находится на своём месте, среди людей, которые ей рады.
***
  - Остальные, может, и сомневаются, но я-то знаю, какая ты на самом деле сильная. Ты выкарабкаешься!
***
  - Никак не привыкну к снегу. - Шази с восторгом оглядывала побелевшие задворки родной деревни и окрестности, поседевшие за одну ночь.
  - И не привыкай, - бодро посоветовал Ясон. – Он скоро растает.
  Едва парень договорил, как с неба мягко посыпались кипенные хлопья.
  - Что-то не похоже, - засмеялась шатенка, плотнее кутаясь в пальто.
  - Поверь моему опыту, - наигранно серьёзно промолвил Ясон, встав в позу не то предсказателя, не то политика-оратора. На его жгуче-чёрные волосы опускалась одна снежинка за другой, получался интересный контраст.
  - Ещё чуть-чуть, и превратишься в блондина.
  Марут скосил глаза, якобы пытаясь разглядеть собственную шевелюру. Затем хмыкнул:
  - Насколько я помню, тебе блондины нравятся.
  - Мне? Блондины? - Шазина призадумалась. – Ты про что?
  - Не про что, а про кого. - Ясон чопорно поджал губы, изображая обиду и ревность. – Про Стаса Ставича.
  Шатенка прыснула:
  - Нашёл, о ком вспомнить. Мы были детьми, лет по двенадцать, просто играли вместе.
  - Он тебе нравился, не отрицай, - ещё суровее пробубнил брюнет, из последних сил сдерживая улыбку.
  - Н-н-ну, - хитровато прищурилась Нари, - было дело.
  - Ага! Я так и знал!
  - Скажи ещё, что ты тогда ревновал.
  Ясон раздул ноздри, выставил вперёд подбородок: ни дать ни взять - Отелло.
  - Может, и ревновал. Не по-взрослому, но всё-таки. - Он не выдержал и заулыбался, отбросив, наконец, напускную обиженность. После чего решил и сам подразнить. – Теперь-то я понимаю, что зря волновался.
  - Это почему же?
  - Не обижайся, но в двенадцать лет ты ничего особенного из себя не представляла.
  - Что-что?!!
  Ясон, довольный произведённым эффектом, зловредно продолжил:
  - А вот самомнение у тебя было… м-м-м, скажем так, не под стать внешности.
  - Ах ты!.. - Шази нагнулась, почерпнула горсть снега и быстро слепила комок, который незамедлительно запустила в Ясона.
  Нахал ловко увернулся и подленько хихикнул. Второй снаряд не заставил себя ждать, но и он не достиг цели. Тем не менее, Марут сделал вид, будто испугался расправы, и попробовал загладить вину:
  - Не переживай, в пятнадцать ты стала значительно лучше. – В брюнета едва не угодил следующий снежок. - …Не говоря уже о том, какая ты классная сейчас. – Опять пришлось уклоняться.
  Ясон вмиг подскочил к Шази, и быстро обнял девушку поверх её рук.
  - Лет через тридцать будешь просто ослепительна. – Он чмокнул шатенку в нос, а потом вдруг выдул на неё пригоршню снежинок, которую непонятно когда успел набрать.
  Осыпанная снегом Шазина в отместку решила повалить парня наземь, воспользовавшись одним из лёгких боевых приёмов. У неё получилось. Вот только Ясон тоже был не промах, так что на земле оказались оба. Грохнулись в снег и захохотали.
  И даже не вспоминалось о том, что где-то рядом рыскают Обры, что назревает война, что не сегодня–завтра грянет битва, в которой оборвётся не одна сотня жизней. Сейчас были лишь они – Ясон и Шази, влюблённые, смеющиеся, бесшабашно счастливые. Лишь свежесть морозного утра. Лишь покалывание холодка снежинок, забившихся за шиворот.
  - Нет, - уверенно выдохнула шатенка, проведя рукой по беспроглядно тёмным волосам Марута и стряхнув с них полурастаявшие снежные хлопья. – Всё-таки брюнеты мне нравятся гораздо больше.
  …Это было всего три дня назад…
***
  У меня теперь столько всего есть. Сёстры. Друзья. Семья. Я даже с отцом помирилась!
  А самое главное – Ясон. Ха, и я когда-то гордилась тем, что ни в кого не была влюблена по уши. Да тут не то что по уши – по самую макушку и выше.
  Возможно, очень даже возможно, что я ношу его ребёнка. Мальчика или девочку… В сущности, не важно. Наш маленький человечек... Непременно с голубыми глазами, такими же, как у отца.
  Умереть? Сейчас? Фигушки!
***
  Она казалась безмятежной, и это пугало больше всего. Причёска не растрепалась, косметика не смазалась. Настоящая спящая красавица. И ведь не добудишься. Ясон был в отчаянии. Он сидел прямо на полу, возле постели и не сводил взгляда с любимой.
  - Шази. – Парень ласково коснулся её лица, провёл пальцами по едва тёплой щеке. – Я не знаю, что ещё сказать. На ум не приходит ничего здравого. – Он помолчал. Голос срывался. – Я очень хочу, чтобы т жила, слышишь? Всё готов отдать, лишь бы ты сейчас открыла глаза.
  - Прям так всё? – ещё не разомкнув веки, едва слышно уточнила Шазина. Она с трудом открыла глаза. А потом сделала и вовсе невероятную вещь. Улыбнулась. – Я слышала тебя…
  - Шази… - Глаза Марута вспыхнули радостью. Он буквально дёрнулся к девушке, но потом подумал, что опасно её сейчас обнимать.
  - Перестань постоянно повторять моё имя, я прекрасно помню, как меня зовут, - попробовала пошутить Шазина. Но на самом-то деле ей было не до смеха. – Я так перепугалась, Ясон…
  Брюнет взял руку Шазины и прижал к своим губам.
  - Всё позади. Теперь ты будешь в порядке. Девочка моя.
  Шази из последних сил дотронулась до его щеки.
  - Мы победили?
  Ясон улыбнулся:
  - О, да. Это не просто верх в битве, а безоговорочный разгром Обров. По крайней мере, Обров-не-союзников.
  - А есть ещё и Обры-союзники?..
  - Долго объяснять.
  - Что же теперь будет?
  - Понятия не имею. Но явно что-то интересное.
  Сказать, что Шази ощущала слабость, это ничего не сказать. Голова кружилась, перед глазами всё плыло, руки и ноги были как ватные. Нари хорошо видела лишь то, что было вблизи, то есть Ясона. Она сразу углядела, что на нём ни царапины, это было главное. Девушка попробовала приподняться, однако результат получился плачевно-нулевым.
  - Аккуратнее, - засуетился Ясон, нежно обхватив Нари за плечи и приобняв. – Ты совсем без сил. Отдыхай.
  - Не… не хочу. – Шазина облизала сухие губы. – Я должна сказать тебе, прямо сейчас. Не со… не собираюсь ждать ни секунды бо… больше. – Она перевела дух, глубоко вдохнув. И посмотрела на брюнета. Взгляд у неё был вымученный, но лишь из-за физического недомогания. Никаких душевных терзаний. – Я знаю, что ты здесь не останешься.
  - Шази, я…
  - Не перебивай… Не останешься, это и ежу понятно. Ты опять пустишься в свои странствия. Путешествия – твоё призвание. И я… я хочу, чтоб ты ушёл. А ещё я хочу уйти с тобой, понял? – Она улыбнулась, тепло-тепло. – Сейчас кругом кавардак. Думаю, Нари не станут мне препятствовать, если я объяснюсь с Сарией. – Девушка погладила Марута по щеке. – Я куда угодно с тобой пойду.
  Очередная попытка привстать потерпела крах. Ясон продолжал бережно придерживать кареглазую.
  - Рановато тебе куда-то идти, Шази, - ласково усмехнулся парень. - Отдохни. Скоро подойдёт Эва, она ушла к роднику за свежей водой для тебя. О тебе позаботятся. – Он уложил-таки вяло сопротивляющуюся Шазину на обе лопатки и встал на ноги. – Поспи, это нужно.
  Шази и рада была бы возразить, да не могла. Окружающий мир словно прятался за пеленой тумана. Этот же самый туман наполз в голову шатенки и категорически мешал ясно мыслить. Впрочем, она сообразила, что Марут сейчас отлучится. Наверняка полно неотложных хлопот, и если парень понимает, что ей больше ничего не грозит, то отсиживаться здесь дальше с его стороны было бы просто преступлением.
  Ясон посмотрел на девушку. И опять на его лице появилась улыбка. Та самая, от которой Шази была без ума. Парень склонился и поцеловал кареглазку в губы. Потом в живот, осторожненько так. А потом ещё и в лоб.
  – Прости, мне надо идти.
  Ну, как в воду глядела.
  Ясон выпрямился и направился к двери. Дойдя до порога, брюнет обернулся и, прислонившись к косяку, некоторое время смотрел на Шази. До сих пор не верилось, что она уже в безопасности. Какое счастье!
  - Я люблю тебя, - прошептал он так горячо и выразительно, что шёпот получился громче всякого крика.
  - И я тебя. – Шази собрала остатки сил и послала воздушный поцелуй.
  Ясон вновь улыбнулся, поймал невидимый подарок в ладонь и прижал её к груди, к сердцу. Ещё какое-то время глядел на любимую. Потом повернулся и вышел из комнаты.
***
  После сна Шази впрямь почувствовала себя гораздо лучше. И, возможно, дело было не только в отдыхе, но и в том, что, проснувшись, она обнаружила возле себя целую делегацию родных и близких. Кто-то, наверно, Эва, нахлобучил Шазине на лоб увесистый компресс. Не то чтобы Нари не оценила заботы, но в намокших висках и волосах приятного мало. Поэтому, очнувшись, она первым делом стянула с головы эту тряпку, пропитанную родниковой водой.
  - Привет, народ…
  Что тогда началось!
  Перво-наперво всё рванули к Шази, собираясь обнять её. Потом сообразили, что это рискованно для раненой, и замерли. Ирина и Эвридика по традиции ударились в слёзы, но на сей раз в слёзы радости. Аринк прерывисто выдохнул и повернул голову к окну. Чтоб никто не увидел, что и он тоже слегка всплакнул. Хватит причитаний матери и жены. Рада широко улыбнулась, положив руку на грудь. А Милош рухнул на колени.
  - Шазиночка, дочечка, - он прижался щекой к руке девушки. Глаза мужчины заблестели, а губы задрожали.
  - Папа, папочка, ну ты чего?.. - срывающимся голосом пролепетала Шази, приподнявшись и поцеловав отца в затылок. Потом всхлипнула.
  Тут остальные не выдержали и всем скопом-таки рванули обнимать раненую Нари. Все, кроме сестры. Рыжеволосая понимала, что ей здесь не особенно рады из-за всей этой истории с Аринком. «Удивительно, что меня ещё терпят. Впрочем, попробовали бы они меня выставить. Никуда я не уйду, пока не буду уверена, что Шази в полном порядке… А в порядке она, верно, будет ещё нескоро. Бедненькая».
  - Вы бы полегче, она пока слаба, - кашлянула лекарка, деликатно стоящая в стороне. Высокая дородная женщина лет сорока. – Да ещё в положении.
  Повисла очаровательная пауза ошарашенного недоумения. Семейство Шази разинуло рты, а сама она… нет, даже не улыбнулась. Просто на лице возникло выражение безоговорочного счастья…
  - Всё-таки в положении, - Шазина закусила губу, медленно положила ладонь себе на живот. Затем вскинула взгляд на лекарку. – А это точно? Я сама не была уверена, а Вы так сразу определили. И вообще, моя рана…
  - Милая моя, - хмыкнула врачевательница, - я двадцать лет имею дело с больными, ранеными и беременными. Определяю за версту. Я ведь тебя основательно осмотрела, пока занималась твоей раной. Ранение, кстати, живот не задело. Так что можешь не сомневаться. У тебя будет ребёнок.
  - Здорово! - в полном восторге воскликнула Шази. Слабость как рукой сняло. Девушка заёрзала, суетливо, радостно. – Надо сказать Ясону. Позовите его.
  Да… Не успела закончиться одна пауза, как началась вторая. Только не недоумённая, а напряжённо-нерешительная.
  - Ребята, я понимаю, вы малость в шоке, - хихикнула Шази, - но ведь ничего сверхъестественного не случилось. Вы все знали про наши с Ясоном отношения. И, думаю, никто из вас не верит, что детей приносит аист. Всё логично. Найдите его и приведите, только не говорите ничего. Я сама скажу. Да что с вами со всеми? Языки проглотили? Люди!..
  Все родня переглянулась между собой.
  - Милая, - мягко начала Ирина, - мы не можем привести Ясона.
  - Не знаете, где он?
  - Как раз знаем… Шази, солнышко, ты должна понять… Всякое случается…
  - Только не волнуйся, - подхватил Милош.
  - Мы все с тобой, мы тебя поддержим, - присоединилась Эва.
  - Тебе будет нелегко, - начал было Аринк.
  Рада чуть не выплевалась. Родственники у Шази хорошие, но ораторы они бездарные. Полчаса будут ходить вокруг да около. А Шазине от этого лишь хуже.
  - Ясон умер, - проговорила Рада. Быстро и громко. Чтоб сразу… Чтоб ни мучить вступлениями. Так лучше, так легче. Это словно ныряние в холодную воду: надо окунуться сразу целиком, а не заходить медленно. – Погиб в битве.
  - Не смешно, - обиделась Шази. – Дурацкая шутка.
  - Это не шутка.
  - Я видела Ясона, он был здесь. И на покойника никак не смахивал. Так что кончайте пугать беременную женщину. – Какая глупость!
  - Рада не шутит, - вступил Аринк. Он опустился рядом с сестрой и заглянул ей в глаза. Взгляд парня был серьёзным и печальным. – Родная, Ясона больше нет. Я тому свидетель...
  - Я тебе не верю. – Шази замотала головой. Шуточка затянулась. – Говорю же: он приходил ко мне.
  - В бреду к людям много кто приходит, - опять подала голос лекарка. - А ты была в том ещё состоянии. Кто угодно мог почудиться.
  - Ясон был здесь! – Шази беспомощно смотрела то на одного близкого человека, то на другого.
  Рада провела ладонями по лицу, потом по волосам и выдохнула:
  - Шази, клянусь своей жизнью, своей семьёй – тобой и другими Нари, клянусь своим поясом; всем, что мне дорого. Это не шутка. Ясон умер. Ещё в первый день сражения. Мне жаль, дорогая… Мне так жаль…
  …Потом кто-то сказал что-то ещё, на Шази уже не слушала… Точнее, не слышала. Перед глазами стоял Ясон. Голубые глаза горят, волосы цвета воронова крыла треплет ветер… «Лично я бы ни за что не покинул дорогого человека, не попрощавшись».

И наверно он знал, что всё не так просто,
И это кино для взрослых, где он уже не вернёться.
Но он улыбался тогда так спокойно.
Жаль, что жизнь одна, но она того стоила.
( «Банд’Эрос» “Не вспоминай”)

8. И что дальше?
  Она требовала. Ей отказывали, её уговаривали, пытались образумить, но она твёрдо стояла на своём. До визга, до истерики. И, в конце концов, родня согласилась. Аринк всё устроил. Шази показали тело Ясона.
  Это было всего через пару часов после того, как она окончательно очнулась. Идти самой было бы трудно, да и опасно, поэтому Шазину донёс на руках старший брат. Вынес за ворота деревни. Дальше расстилалась равнинка, за которой вздымался лес.
  Людей здесь было много, что живых, что мёртвых. Первые подготавливали большой погребальный костёр, общий. Вторые покоились ровным рядком, заботливо сложенные возвратившимися из леса жителями деревни. Всё-таки любят Орисы порядок, во всём.
  Шази не оценивала масштаб трагедии, не пыталась посчитать, сколько здесь лежало погибших. Тела сестёр, бывших односельчан и каких-то незнакомцев проплывали перед глазами, как во сне. Где-то за задворках сознания эхом отдавались голоса Ирины и Эвы. Обе они просили раненую и к тому же беременную Нари одуматься и вернуться в дом. Милош и Рада тоже шли рядом, но молчали. Шази была за это благодарна.
  Сумерки давно переросли в глубокую ночь, но сотни факелов, установленных по всей равнине, давали отличное освещение.
  Вот… Шази увидела. Нашла. Между молоденькой светловолосой Нари и пожилым бородачом…
  Аринк замер. Потом, по требованию сестры, поставил её на землю.
  Ясон как будто спал. Такое же безмятежное выражение лица, как и всегда. Только само лицо бледновато. И эта страшная бледность, проступающая сквозь загар, была жутче, чем засохшее пунцово-коричневое пятно на груди.
  Шазина стояла, смотрела. Смотрела, смотрела, смотрела… И чего? А ничего. Почему она так спокойна? Почему не трясётся, не ревёт? В глазах ни слезинки. Только собственное тело отчего-то стало странновато себя вести. Сначала обмякло, потом скрючилось, а потом стало дёргаться так, что не удержать. На судороги похоже. И не остановить. Как будто кто-то схватил за все жилы разом и с силой потянул. И тянет. Тянет, тянет.
  Что было дальше, Шази не запомнила. Более-менее оклемалась она только у себя в комнате. Как девушка туда попала? Наверно, Аринк обратно принёс. Кто-то привёл лекарку.
  Что там эта знахарка бормочет? Шази напряглась, но уловила только общую суть: она – дура, потому что рискнула и собой, и своим ребёнком. Это ж надо было такое удумать! Теперь чтоб минимум неделю с постели не вставала, если не хочется заработать выкидыш!
***
  С первыми лучами солнца зажгли погребальный костёр. Зрелище вышло масштабное, яркое и до мороза в пятках величественное. Такого огромного огнища Приморье ещё не видело.
  Люди со всей округи пришли, чтоб отдать дань уважения погибшим в страшной, зато решающей битве. Никто не распинался, заливаясь красивыми речами, не голосил о торжестве добра над злом (то бишь над Обрами). Все просто стояли и смотрели на пламя, пожирающее тела. Родные умерших плакали. Выли, рвали на себе волосы. Но их рыдания и вопли почему-то легко тонули в треске костра.
  Говорила только Сария. Она произносила имена своих теперь уже мёртвых сестёр и о каждой молвила доброе слово. Периодически к владычице подходили помощницы и шептали на ухо новые имена. И ведь надо было почтить не только падших Нари, но и жителей Восемнадцати земель – людей, которые не обязаны были приходить на выручку, но пришли… и отдали свои жизни. Когда список иссяк, Сария уже страдала хрипотой – хрипотой до крови.
  Горело долго. Очень долго. Больше суток.
***
  Шази смотрела на костёр из своего окна, приподнявшись на кровати, которую специально пододвинули поближе к проёму. Шатенка выставила всех из комнаты. Не потому что злилась, не за тем, чтоб никто не видел её слёз. Просто хотела побыть одна. И отвяжитесь все! Да, я буду в порядке. Нет, я не натворю никаких глупостей. Да, если что – позову.
  Правда настырная Рада таки прорвалась. Но она так тихо сидела в уголочке, что её не было заметно. Шази, в общем-то, не возражала.
  Обзор был не очень. Из окна можно было увидеть только верхние языки пламени. Но и они были столь внушительных размеров, что поневоле пробирала дрожь и захватывало дух. И так весь день.
  Шази не пропустила ни минуты. Она, не отрываясь, смотрела на огонь, пожирающий самое дорогое в её жизни. Пару раз из-за двери поступали предложения-просьбы что-нибудь съесть. Шази отказывалась. Она понимала, что надо, но не могла заставить себя даже думать о еде, которая вряд ли бы дошла до желудка, – девушка понимала, что её вывернет наизнанку от первой же ложки.
  Пламя было таким ярким. И в его отблесках Шазине чудилось лицо Ясона. Он, как обычно, улыбался. Она никогда больше не увидит эту улыбку.
  - Ш-ш-ш-, - успокаивала Рада. – Милая моя… - Что сказать? "Не плачь"? Нет, в такой ситуации надо именно плакать. – Поплачь, милая, поплачь. Легче станет.
  Сама Шази даже не уловила – когда это успела так разреветься. Но от прорвавшихся наружу слёз действительно стало легче. Она даже начала кое-как воспринимать внешний мир, не только ту его часть, что сейчас была охвачена огнём.
  - Рада, ты ранена?! – Шази только сейчас заметила перевязку на талии сестры.
  - Пустячная ранка, - отмахнулась рыжеволосая Нари. Наверняка приуменьшила серьёзность. – Поэтому я и не побывала в Махат-Тва.
  - В Махат-Тва?..
  - Ага. Большинство наших сейчас там. Разделываются с остатками врагов. Их возглавляет Ярославна. Сария здесь, ей тоже досталось в бою, хоть она и не показывает виду… Это победа, Шази. Настоящая, окончательная победа.
  - Да, знаю… Мне сказал… - Она затряслась и опять зарыдала, теперь беззвучно.
***
  Он погиб, потому что всеми силами пытался защитить меня, валяющуюся без сознания?..
  - Может, да. А может, и нет. Никто толком не видел, в битве не до разглядываний.
Он умер сразу, не мучился?
  - Сказано тебе: не до разглядываний было. Кто-то наверняка видел, только вот искать такого свидетеля – дело неблагодарное. Но, судя по ране, Ясон всё-таки умер мгновенно.
  И вы не знаете, кто это сделал?
  - Шази, ты сама ведь понимаешь всю глупость и бессмысленность своего вопроса. Но не волнуйся. Кто бы это ни был, ему самому в итоге вряд ли поздоровилось.
  И это должно меня утешить?
  - А мы что, должны тебя утешать? Не будь эгоисткой! Не у тебя одной горе!
***
  Тот погребальный костёр был самым большим, но не самым последним. Взятие Махат-Тва тоже не обошлось без жертв. Обры свой родной город просто так не отдали.
  Обры-союзники в том штурме не участвовали. Они остались в деревне Орисов, помогали с выхаживание раненых и восстановлением сожжённых домов. Не то чтобы от таких помощников местное население и Нари были в восторге. Но всё-таки брало верх чувство благодарности – если б группа Фёрла не переметнулась, бой, да и всю войну, ожидал бы совсем иной исход, далеко не в пользу Нари. И тогда не поздоровилось бы не только воительницам, но и всем Восемнадцати землям.
  Сария корила себя за то, что не отправилась в Махат-Тва вместе с сёстрами и союзниками. Но она попросту не одолела бы этот путь и последующую битву. Владычица была ранена, и хотя её жизни ничто не угрожало, большая кровопотеря сильно подточила силы женщины. Да ещё оглашение имён… Никто и не подозревал, какими нечеловеческими усилиями Сарии удалось выстоять.
***
  - И что дальше?
  Вопрос Фёрла застал её врасплох. Точнее, лишний раз напомнил о том, какая теперь путаница и неразбериха вокруг.
  Сария взглянула на нового предводителя Обров.
  - Дальше? Начнём с того, что пора бы вам всем вернуться восвояси. Всякое гостеприимство имеет границы. Вы здесь уже две недели. Понимаю, нелегко будет возвратиться в родной город, разрушенный отчасти по вашей вине…
  - …И посмотреть в глаза выжившим собратьям, которых мы предали. – Фёрл повернул голову вбок, в сторону горящего вдалеке заката. – Они не простят. И попытаются отомстить.
  - Их слишком мало, - напомнила брюнетка. Она хотела подбодрить, но получилось совсем не оптимистично.
  - Всё равно попытаются, - вздохнул Фёрл. – Может, не сейчас. Может, затаят злобу на десятки лет, но рано или поздно её выплеснут.
  - Так казните их, - равнодушно предложила женщина.
  Фёрл метнул на неё гневный взгляд.
  - Ты в своём уме?! Одно дело убить в битве, и совсем другое – приговорить к смерти, привести приговор в исполнение. Мы их и так предали.
  - Предайте окончательно.
  - Нет! Найдём другой способ.
  Сария выдохнула:
  - Что же, дело ваше. – Брюнетка кивнула на прощание и пошла прочь.
  Деревня Орисов и её окрестности сейчас напоминали один огромный полевой госпиталь. Большинство раненых были уже на ногах, и кое-как сновали туда-сюда – уставшие лежать, но пока слабые для долгих переходов.
  Сария улыбнулась нескольким сёстрам, проходя мимо. Те вымученно улыбнулись в ответ.
***
  Она блуждала по деревне совершенно бесцельно. Нужно было двигаться, чтоб разрядить эмоциональное напряжение. На Сарию, помимо волнения и боли за сестёр, свалились и другие переживания. Сначала беспокойство, потом ужас, потом томительное ожидание, потом несказанное облегчение.
  Беспокойство – когда она узнала, что Виктор и Камиль решили среди прочих вступить в битву на стороне Нари.
  Ужас – когда стало известно, что юноши выполнили своё намеренье.
  Томительное ожидание – когда она, Сария, ничего не знала о судьбе этих двоих, и могла лишь гадать; когда лучезарная надежда сменялась липким страхом.
  Несказанное облегчение – когда владычице сообщили, что оба юноши целы и даже почти невредимы – отделались лишь лёгкими ранами.
  "Мальчики мои". Сердце заныло. К этому нытью Сария уже успела привыкнуть – за двадцать-то лет.
  Ей было девятнадцать, когда она родила своего первенца. Нет, понимала, конечно, что вероятность – пятьдесят на пятьдесят, но всё равно почему-то не сомневалась, что будет девочка. А вместо дочки на руки дали сына… Первой мыслью молоденькой Нари, тогда ещё далёкой от звания владычицы как от луны, было: "Как скоро его придется отдать?! Сколько у нас ещё времени?". Отдать пришлось через два месяца, малыш к тому времени достаточно окреп и мог спокойно обойтись без материнского молока.
  А через три года у Сарии появился второй ребёнок. И тоже сын. И с ним тоже пришлось расстаться через девять недель. Всё равно, что оторвать и выбросить очередной кусок сердца.
  Сария знала, что её дети в порядке. Они под опекой отцов, в достойных семьях. Вскоре у обоих появились хорошие мачехи. Виктор и Карим даже жили в одной деревне, знали друг о друге, всё время общались и были очень близки.
  А вот с матерью они отношения не поддерживали. Это воспринималось само собой разумеющимся – раз Нари, значит, от сыновей отреклась, хоть и не по собственной инициативе. Сария видела сыновей и довольно часто, они ей кивали, улыбались в знак приветствия. Всё. Ничего больше она и не заслужила.
***
  Закат уже не горел, а догорал. Но в его прощальных отблесках можно было многое разглядеть. В том числе и Шази, сидящую на скамейке перед отчим домом. Девушка не просто отдыхала, она не шевелилась. Смотрела не пойми куда, словно сквозь все предметы разом.
  Владычица приостановилась. Столько страшного случилось в той битве. Тысячи людей погибли. Тысячи судеб были исковерканы. Сария слышала, что Шазина, вроде бы, жива, и больше  ничего.
  Сейчас брюнетка сразу всё поняла. А чего тут гадать? Взгляд у Шази полностью безжизненный, выражение лица – абсолютно отсутствующее. В глазах слёзы. И она держится за живот – так, как это делают только будущие матери. Видать, Марут откинул копыта, но оставил подарочек на память. Что-что? Кто циник? После смерти двух тысяч своих сестёр без цинизма, впуская все эмоции напрямую в сердце, недолго и свихнуться.
  Сария немного подумала. Две трети Нари сгинули. Цербер подери, какой теперь смысл цепляться за традиции?
  - Если родится мальчик, можешь оставить, - бегло проговорила владычица.
  Шази лишь моргнула, давая понять, что слышала эти слова. Да и без них она бы своего ребёнка не отдала ни за что. Дралась бы за него до последней капли крови. Потому что одно дело – теория: когда-то там отдать кому-то там какого-то там новорожденного мальчика, которого на данный момент нет и в помине. И совсем другое – практика: когда этот ребёнок уже есть, и пусть он пока даже не двигается, но ты его ощущаешь каждой своей клеточкой.
  …По странному совпадению та же гадалка, что десять лет назад пообещала Шази мужа и трёх детей, не так давно встретилась и Ясону в одном из его странствий. Взглянув на ладонь Марута, женщина изрекла:
  - У тебя родится дочка.
  А когда парень ушёл, гадалка вслед ему тихо домолвила:
  - Но ты её никогда не увидишь.
***
  Судя по всему, Аринк и Эва всё-таки помирились. По крайней мере, Рада лично была свидетелем тому, как Эвридика кинулась обнимать мужа, когда тот подошёл к дому, вымотанный, потрёпанный, зверски усталый и с немой мольбой в глазах – мол, прости меня дурака.
  "Вот и хорошо, - совершенно спокойно подумала рыжая. – Значит, на моей совести не будет разбитой семьи".
  Если задуматься, то Аринк ей был глубоко безразличен вот уже полмесяца. Сейчас мысли Рады вертелись вокруг другого мужчины.
  Эрик…
  Тьфу ты, да не в том смысле! Рада в него не влюбилась, не втрескалась, не втюрилась. Но, чёрт побери, этот парень произвёл на неё впечатление!
  Рада помнила, как дико перепугалась, когда лезвие обрского меча полоснуло её по животу. Боль, ощущение хлынувшей крови, в общем, полная паника. Девушке и раньше доставались ранения, но не настолько серьёзные.
  От того Обра удалось отбиться чудом. После чего Рада потеряла сознание, а очнулась уже в хижине лекарей. И сразу почувствовала, как страх навалился с утроенной силой. Ещё бы. Обстановка здесь была не менее страшной, чем на поле брани. Люди кричали, бились в агонии, кто-то плакал, кто-то стонал… В общем, Рада уже была готова целиком отчаяться. Но тут появился Эрик.
  Он был такой измотанный, запыхавшийся. Волосы всклокочены, руки в чьей-то крови. И в то же время прямо за версту чувствовалось: он знает, что делать.
  - Рада?!
  Рыжая и опомниться не успела, как Ставич вымыл руки и принялся осматривать её рану. Причём так… Девушке было трудно подобрать подходящее слово. Но мы с вами, пожалуй, сказали бы: «профессионально». И страх сразу улетучился.
  - Рана глубокая, но не смертельная. – Эрик был выжат до предела, но всё-таки нашёл силы улыбнуться пациентке. – Жить будешь, долго и счастливо. – И он ободряюще подмигнул ей. После чего стал врачевать.
  У него были необыкновенно ловкие и лёгкие руки, они сами по себе словно отгоняли боль. Рада поняла, что и впрямь будет в порядке. Эрик об этом позаботится.
  Бой длился не час и не два…
  На третьи сутки сражения Эрик уже едва держался на ногах, а раненые продолжали прибывать.
  Рада видела, как парень, от усталости качавшийся словно берёзка на ветру, продолжал оказывать помощь. Рыжей Нари особенно запомнилось, как Эрик обошёлся с одной из её умирающих сестёр. Спасти ту было невозможно, слишком серьёзные и глубокие раны. Она была в сознании, всё понимала, но не могла плакать, и дышала с трудом – лапа смерти уже сдавливала грудь и горло юной воительницы. Девушка задыхалась, силилась что-то сказать, но получался лишь отчаянный хрип. И слёзы, крупные, стремительные, текли по её щекам. Эрик взял Нари за руку.
  - Всё будет хорошо, - уверенно сказал лекарь, хотя они оба понимали, что он либо врёт, либо имеет в виду загробную жизнь. Утешение так себе. Но потом… потом Эрик выговорил лишь одну фразу, но как! Каждое слово шло от самого сердца. – Я с тобой.
  И девушка вдруг успокоилась. Затихла, слабо сжала его руку в ответ и – о, великие Олимпийцы! – улыбнулась. И мирно закрыла глаза…
***
  - Как твоя рана?
  - Практически зажила. – Рада заправила за ухо прядь волос. – Я хотела раньше прийти, но было не до того.
  Эрик улыбнулся.
  - Лучше поздно, чем никогда. Хочешь взглянуть на мой дом?
  - Давай.
  Эрик повёл девушку сквозь деревню Ставичей.
  - Как дела у Нари? – спросил парень.
  - Ну… Не то чтоб хорошо, но справляемся. Хотя все растеряны и горюют.
  - Ясное дело.
  - Эрик… - Рада остановилась и дёрнула сероглазого за руку. Тот тоже встал и обернулся к Нари. – Я хотела сказать спасибо. Ты меня спас. И других тоже. Ты действительно великий лекарь, творишь чудеса.
  Эрик помрачнел.
  - Мои чудеса не спасли всех раненых.
  Рада склонила голову набок.
  - Ты не виноват. Ты и так сохранил не одну жизнь. – Она замерла на миг. – Наклонись-ка.
  - Зачем?
  - Ну просто наклонись, тебе что, сложно?
  - Да нет. Низко наклониться?
  - Не очень.
  Эрик слегка нагнулся. Рада встала на носочки, но сразу поняла, что этого будет недостаточно. Тогда она подпрыгнула и поцеловала его в щёку.
  - Это за моих сестёр. За тех, кого ты спас. И за тех, кого не оставил одних перед смертью.