Стеклянный шар
  Я потянулась и расправила плечи, потом откинулась на спинку кресла, устроившись поудобнее.
  - Точно ничего не забыла? – суетилась Аня так, словно это она сейчас поедет в командировку.
  Я не удержалась от ухмылки, которую мои подруги истолковали правильно и не обиделись. Это Аня с Машей вечно что-нибудь да забудут, и хорошо, если успеют спохватиться, пусть и в последний момент; я же всегда составляю список и сверяюсь с ним под конец сборов, дважды.
  - Ира, я тебе завидую, - со вздохом объявила Маша, усаживаясь напротив меня.
  - Я знаю, - улыбнулась я немножко виновато. – Надеюсь, зависть белая?
  - Белоснежная, как скатерть после стирального порошка в рекламе, - улыбкой на улыбку ответила подруга. – Жаль, что меня на работе не отправляют во Францию.
  - Всё ещё будет.
  - Ты ездила в командировку в Турцию, - весело напомнила Марии Анюта.
  - Ты тоже.
  Уточню, что ездили девчонки по отдельности, в разное время, они ведь трудятся не на одной и той же работе. Маша – художник-дизайнер, Аня – менеджер в туристическом агентстве (сама она слово «менеджер» не любит и обычно заменяет термином «втюхиватель»); ну а я – инженер-технолог. Мы втроем снимаем квартиру, однако гораздо крепче жилплощади нас объединяет дружба и страсть к путешествиям. Мы не богачки, которые могут позволить себе колесить по белу свету, сколько душе угодно, вовсе нет. Но мы трудимся упорно. Свой отпуск вкупе с честно заработанными отгулами делим на четыре части, и в каждую такую «часть» непременно куда-нибудь едем, обычно все вместе. Не стану лицемерить и говорить, что возможностью путешествовать мы обязаны своей работоспособности; скорее, радоваться надо тому, что эта работоспособность применяется в столице, где платят больше. Тем не менее, в деньгах и роскоши мы не купаемся. Дома у нас не бывает переизбытка продуктов, некоторая одежда старовата, порой приходится экономить на общественном транспорте. Может, мы перебарщиваем, но оно того стоит. К тому же, путешествие – это не обязательно перелёт на другой конец света, в какой-нибудь Таиланд или Никарагуа. Это может быть поход с друзьями в лес, поездка на выходных по деревням области; лишь бы увидеть что-то новое.
  Я взяла с тумбочки небольшой стеклянный шар на подставке. Знаете, такие сувениры с какой-нибудь уменьшенной достопримечательностью внутри, встряхиваешь их – и вздымаются сотни маленьких белоснежных хлопьев, имитирующих снег. В данном случае достопримечательностью была Эйфелева башня.
  Девчонки давно заметили, как трепетно я отношусь к этому сувениру, даже опасаются сами стирать с него пыль во время уборки. Они знают, что я никогда не была во Франции.
  - Тебе его кто-то привёз? – спросила Маша и пододвинула свою табуретку ближе к креслу.
  Аня вовсе пристроилась прямо на полу, положив руки на «мой» подлокотник.
  - Это не из Франции. Я сама купила, ещё когда жила в родном городе. – Я слегка встряхнула шар, на пару секунд меня заворожило сияние плавно взмывающих и опускающихся белых блёсток. – Была тогда в первом или во втором классе. Увидела эту штучку в магазине и не смогла отвести глаз. Я почти месяц копила на неё, не тратила деньги, которые родители давали на школьные обеды. Каждый день приходила в магазин и подолгу стояла у витрины. Так боялась, что кто-то другой купит шар раньше меня.
  Мы, не сговариваясь, стали пристальнее всматриваться внутрь шара, словно никогда раньше его не видели. Неподалёку от Эйфелевой башни примостилась набережная. Пролегал бульвар, аллея, улочки с крохотными зданиями и памятниками архитектуры.
  - Когда я была маленькой, мне казалось, что я вижу там людей.
  Аня старательно прищурилась, пытаясь повторить мой подвиг.
  - Не вижу, - тем временем выдала вердикт Маша.
  - Я теперь тоже. – С моих губ сорвался легкий вздох, если и грустный, то самую малость. – Но всё равно, всякий раз, глядя в шар, чувствую себя маленькой девочкой, которая стала по-настоящему мечтать.
  Маша ничего не сказала, но я поняла, о чём она подумала: я – реалистка, и может показаться, что я вовсе не мечтаю, а лишь строю планы. На самом деле, у реалистов тоже есть грёзы.
  - У человека должны быть мечты. – Аня бросила взор на плакат с изображением принца Уильяма. Плакат висит в нашей квартире на самом почётном месте, он не был снят даже после вероломной – с точки зрения Ани – женитьбы принца. – Пусть не всегда сбыточные. Они держат в тонусе.
  - Моя-то главная мечта сбылась, точнее, сбывается.
  - О чём ты мечтала? – Аня, по-детски опустившись щекой на свои руки, стала взирать на меня ещё внимательнее.
  - О многом; а особенно – посмотреть мир. Вот сейчас я его и смотрю.
  - Даже странно, что ты до сих пор не побывала во Франции, раз твои мечты о путешествиях начались именно с Эйфелевой башни.
  Я пожала плечами. Меня и саму это порой удивляло.
  - Так получилось. Может, оно и к лучшему. Франция столько лет была для меня не просто отдельной страной, а символом целого мира, который ещё предстоит повидать.
  - Боишься, что после командировки она станет для тебя лишь очередным государством, в котором ты побывала? – проницательно промолвила Маша.
  И её взгляд сделался печальным, я испугалась, как бы она за меня не впала в депрессию. Маша у нас, будучи человеком творческим, периодически ударяется в меланхолию. К счастью, в среднем хандра у Машки длится два часа, а нередко и меньше – если рядом Аня, которая со смыслом слова «депрессия» на практике вообще не знакома и искренне не понимает, как можно унывать, если ты жива-здорова и с твоими близкими тоже всё в порядке.
  - Нет. – Я мотнула головой. – Думаю, это ощущение, - я снова встряхнула шарик и увидела, как потревоженные «снежинки» отражаются в глазах моих подруг, поняла, что и в моих глазах тоже, - у меня будет пожизненным.
  Я вдруг опять заглянула в шар глазами семилетней девочки. За окном дождь, мама на кухне печет блины, на которые вот-вот позовёт нас с братом. А я гляжу на башню и думаю о том, что когда-нибудь увижу её настоящую, и не только. Непроходимые джунгли, огромные города, ослепительно красочные карнавалы, древние храмы и высоченные современные небоскрёбы невидимой остальным звёздочкой-искоркой блестят для меня на самом кончике игрушечной башни. И от этого мне ещё сильнее не терпится взглянуть на оригинал, потрогать, почувствовать на ощупь, услышать уличный шум, царящий вокруг, ощутить запахи…
  - Ириша, скоро полдень. – Машин голос вырвал меня из задумчивости и воспоминаний.
  - Да, - подхватила Анюта. – Пора вызывать такси, а то опоздаешь.

Конец
(30 января 2013 г.)