Связь
  - …Крупнейшая автомобильная авария в Лондоне  за последние годы, - резво сообщал ведущий, взирая на всех из телевизора, установленного в больничном коридоре.
  Редко кто отвечал ведущему взаимным интересом, поскольку у людей были дела куда более важные. Ведь в этот госпиталь привезли большинство пострадавших. Сказать, что кругом царила суета, это ничего не сказать. Врачи, мёдсёстры и прочий персонал сбивались с ног. Некоторых вызвали на работу, выдернув с законных выходных.
  Сначала Вероника чувствовала только боль, раскалённым кольцом сжимающую всю голову и особенно левый висок. Постепенно до сознания стали добираться звуки. Поморщившись, девушка с трудом открыла глаза.
  - Маргарит?
  Брюнетка, сидящая прямо на постели Лэйтон (хоть и с самого края), встрепенулась. Придвинулась вперёд и осторожно положила свою руку на ладонь блондинки.
  - Как ты?
  - Отвратительно. – Вероника облизала сухие губы и прищурилась, глаза плохо среагировали на дневной свет, понадобилось какое-то время, чтоб привыкнуть. – Что случилось?
  Запах лекарств и дезинфицирующих средств яснее ясного подсказал девушке, где она находится, еще до того, как Лэйтон окинула взглядом палату.
  - Ты не помнишь?
  В голове медленно заворочались шестерёнки. Раннее утро, машина. Вероника и Нэд возвращаются домой от родственников Лэйтон. Пробок нет, и это радует, причём не только влюблённую парочку, но и других автомобилистов. Все куда-то несутся. А потом… скрип, скрежет, звон… Боль. Темнота.
  - На перекрёстке столкнулись два автобуса, а следом ещё несколько десятков машин, - пояснила Маргарит.
  - Господи, Нэд! – Лэйтон резко поднялась.
  Брюнетка понимала, что не стоит и пытаться уговорить девушку успокоиться.
  - Осторожнее, Вероника. Если не заметила, тебя в той аварии неплохо приложило.
  При других обстоятельствах Лэйтон бы непременно улыбнулась. Они с сестрой плохо ладили, с самого детства не могли найти общий язык. Может, потому что отцы были разные, и Маргарит непросто было ужиться с отчимом, по сути, в новой семье, а уж привыкнуть к младшей сестре, урвавшей львиную долю материнского внимания – и того сложнее. Маргарит при всём желании нельзя было обвинить в нежности, и довольно долго Вероника считала, что сестра её попросту недолюбливает, а то и тихо ненавидит. Только достаточно повзрослев, Лэйтон смогла понять и оценить настоящее отношение брюнетки. Да, пусть та язвила и вредничала, но в по-настоящему трудную минуту всегда была готова помочь.
  Вероника жалела, что так получилось с последним мужем сестры. Маргарит впервые выскочила замуж в семнадцать лет, наверное, чтобы поскорее покинуть дом, где ей было тяжело. Этот брак очень скоро распался, и за ним последовал второй, третий… За четырнадцать лет Маргарит сменила пятерых мужей, и на шестую её свадьбу многие родственники, занятые своими проблемами, не приехали, рассудив: да сколько их, этих свадеб, ещё будет; в следующий раз успеем. Но, как ни странно, именно этот союз, на который никто из родни уже не возлагал надежд, оказался счастливым и крепким. Маргарит прожила с Джоном четыре года – существенно больше, чем с кем-либо из предыдущих супругов. Лэйтон же была увлечена учёбой и собственной личной жизнью, в которой появился молодой симпатичный репортёр. Так что девушка редко виделась с сестрой и ещё реже – с зятем. Полноценные беседы у Вероники и Джона случились раза два-три. «Надо бы как-нибудь собраться всем вместе, посидеть за ужином, пообщаться», - периодически говорили сёстры и себе, и друг дружке. Но так и не успели воплотить свой замысел в жизнь. Джон Рокстон погиб полгода назад.
  …Личные вещи Вероники обнаружились здесь же, в палате. Девушка первым делом схватилась за мобильный телефон, но сколько бы она ни набирала номер жениха, в ответ слышались лишь размеренные гудки. Переодеваясь в джинсы и футболку, блондинка попутно сделала пять или шесть попыток дозвониться до Нэда, однако все они оказались одинаково неудачными. Девушка сходила с ума от неизвестности и в то же время боялась – вдруг чей-то чужой голос скажет, что Вероника говорит с работником больницы, а владелец телефона мёртв?
  - Где он может быть?! Где?!
  Маргарит пожала плечами.
  - Я не знаю. Я всё время была с тобой.
  - И даже не поинтересовалась ни у кого насчёт моего жениха?!
  - Попробуй сама у кого-нибудь что-нибудь спросить! – огрызнулась брюнетка. Она прекрасно понимала Веронику, но была из тех, кто не терпит обид даже от близких людей. – Здесь все будто свихнулись, носятся из палаты в палату!
  Очень скоро Вероника убедилась в правдивости слов Маргарит. Никто нормально не говорил с девушками, видимо, считали, что если пациентки способны сами ходить и вменяемо общаться, значит, их случай далеко не самый страшный и может подождать.
  Лэйтон и Рокстон прошли весь этаж, но не нашли ничего, что могло как-то прояснить судьбу Нэда.
  - Только бы с ним всё было в порядке, - прошептала Вероника, борясь с подступающими слезами.
  Внезапно мобильный телефон ожил. Белокурая девушка схватила аппарат и судорожно притиснула к уху.
  - Нэд!
  - Вероника, - раздался такой родной голос. Он был сдавленным, но Лэйтон не спутала бы его ни с одним другим голосом в мире.
  - Нэд, где ты?!
  - Вероника, я… - Треск и шуршание в трубке не позволили расслышать дальше.
  - Нэд!
  - …Только не… Вероника, послушай… обязательно… Не вздумай…
  Связь оборвалась.
  Такой звонок не мог не встревожить. Но теперь Вероника хотя бы знала, что Нэд жив. Оставалось найти его.
  - На этом этаже его нет, так? – Логика всегда являлась одной из сильных сторон Маргарит, и как же Вероника сейчас была благодарна сестре за умение сохранять холодную голову в самых горячих ситуациях. – Причём это верхний этаж; сомневаюсь, что Мелоун засел на чердаке. Впрочем, ничего нельзя исключать, однако я всё-таки предлагаю сначала осмотреть нижние этажи, тем более, их всего два.
  На втором этаже царила та же суматоха, что и на третьем, и оба они в сравнении с первым казались безмятежными райскими кущами. Разумеется, сёстры не имели возможности исследовать каждый закуток, заглянуть во все щели. С другой стороны, вряд ли Мелоун забился в какую-нибудь щёлку. Как бы там ни было, факт оставался фактом – Нэда найти не удалось.
  Маргарит и Вероника стояли напротив главного выхода. Они пристроились у стены, чтобы не угодить в бешеные людские потоки или попросту под одну из многочисленных каталок. Переговоры взбудораженных медработников, стоны раненых, плач родных, поскрипывание колёсиков, пиканье, пшиканье, звяканье самых разных приборов и приспособлений – всё сливалось в неоднородный гул. И словно в противовес этому на улице сияло ласковое летнее солнце. Его лучи проникали в здание через оконные и дверные стёкла. Стайка золотистых бликов сияла на стеклянных створках входа-выхода.
  - Тебе тяжело, да? – спросила вдруг Вероника. – Прости, я сразу не подумала. Тогда ведь тоже была авария…
  Вдова почти не вздрогнула. Выдавила измученную полуулыбку.
  - Есть слишком много вещей, которые напоминают мне о нём. – Молодая женщина помолчала, потом сделала прерывистый вдох. Но последующие слова были не тихими, не страдальческими, в них пылала едва сдерживаемая ярость. – Мне тяжело не от напоминаний, а от того, что человек, который как ни в чём не бывало сел за руль пьяным в стельку, почти не пострадал. А моего Джона не стало.
  - Того парня посадили, - напомнила Вероника, понимая, насколько мало подобное утешение.
  - Да хоть бы и линчевали, Джона всё равно не вернуть. – Это отнюдь не означало, что Маргарит готова простить невольного убийцу. Нет уж, пусть сидит и мучается. И мучается, и мучается. Даже потом, после окончания срока. Заслужил.
  - Мне жаль, что я толком не знала его – твоего Джона. – Вероника осторожно дотронулась до запястья сестры.
  - Мне тоже, - грустно улыбнулась брюнетка. – И ещё жаль, что мы с тобой так мало общались, особенно в последнее время.
  - Это точно. – Вероника чуть переместилась и порывисто обняла брюнетку. – Спасибо, что ты здесь, со мной.
  - Как же иначе. – Маргарит тяжело вздохнула, но не разомкнула объятий.
  - Тут душно. – Лэйтон вовсе не собиралась прекращать поиски; однако небольшая передышка явно не повредит. Не исключено, что на свежем воздухе на ум придёт какая-нибудь стоящая идея. – Давай выйдем.
  Вдова не ответила, но последовала за сестрой, когда та направилась к дверям. Брюнетка поравнялась с блондинкой. Теперь они шли плечом к плечу. Одна белокурая, другая чернокудрая, одна одетая почти в дворовом стиле, другая – облачённая в изящное красное платье, подчёркивающее женственность фигуры. Но обе статные, целеустремлённые, со светлой кожей, с зеленоватыми глазами. Такие разные и такие похожие одновременно.
  Когда до порога оставалось не больше полутора метров, Маргарит, обогнав сестру, вышла вперёд.
  Сверкнув в солнечных лучах, дверь стремительно открылась и ещё стремительнее захлопнулась, Вероника едва не расквасила себе нос. Девушка тут же дёрнула ручку, но безуспешно – что-то заклинило.
  Сёстры оказались по разные стороны прозрачной преграды.
  - Эй! – Вероника с тем же нулевым результатом продолжала наседать на дверь. – Маргарит, сделай что-нибудь! – Девушка постучала ладонью по стеклу. После нескольких ударов ладонь замерла, приникнув к прохладной поверхности.
  Брюнетка стояла, смотрела. Солнечные лучи золотили роскошную шевелюру, придавая чёрным локонам насыщенный каштановый оттенок. Вдова приложила свою ладонь к тому же участку створки, как бы касаясь Вероники.
  - Маргарит?..
  - Всё хорошо. Тебе сюда не надо.
  - Маргарит!..
  Маргарит…
  Одно-единственное, простое и страшное воспоминание, непонятно в каком углу сознания прежде прятавшееся, огрело Веронику по голове не хуже обуха. Маргарит была с ними в той машине! Они уезжали от родни втроём!
  Слова застряли в горле, и Лэйтон панически замотала головой, продолжая умоляюще глядеть на сестру. Неистово забарабанила ладонью по стеклу, намного сильнее, чем четверть минуты назад. То были резкие, отчаянные хлопки – с таким же отчаянием обречённая рыба бьётся об лёд или сушу на берегу.
  Маргарит ободряюще улыбнулась и медленно отступила назад, не оборачиваясь.
  - Нет. – Лэйтон хотелось кричать, визжать, выть, а получалось лишь хрипеть. – Нет, пожалуйста.
  Брюнетка послала плавный, нежный воздушный поцелуй и, наконец, отвернулась.
  Вероника видела, как сестра спускается по ступенькам на безлюдную улицу. Точнее, почти безлюдную. Один человек всё-таки был, и он ждал. Ждал именно Маргарит. Ждал, чтобы заключить в объятья, поцеловать, подхватить и закружить, так ласково и привычно. Высокий, темноволосый, крепкий. Вероника без труда его узнала.
  Солнечные блики набирали силу, становились ярче, насыщеннее. Настал момент, когда Вероника не смогла больше смотреть через стекло. Чтобы не ослепнуть, пришлось зажмуриться. Девушка не помнила, чтобы она разворачивалась, и всё же, открыв глаза, обнаружила, что стоит к двери спиной.
  Только сейчас Лэйтон поняла, что нечто резало ей слух. Тишина. Абсолютная и нерушимая. Коридор был совершенно пуст, и ниоткуда не доносилось ни звука. Такое безмолвие пугало в сто раз сильнее любого шума и неразберихи.
  Лэйтон неуверенно шагнула вперёд. Этот шаг отозвался гулким эхом, будто где-то неподалёку сошла лавина. Веронике сделалось неописуемо страшно от собственного одиночества.
  Вдруг снова зазвонил сотовый.
  Надпись на экране не читалась, но Лэйтон догадывалась, от кого вызов. Девушка поднесла телефон к уху. Из трубки доносился голос жениха:
  - …люблю тебя. Пожалуйста, очнись. Очнись, Веро…

  - …ника. – Нэд сидел вплотную к кровати, не первый час держа Лэйтон за руку. Его собственная рука давно затекла, но он не размыкал пальцев, потому что верил – невеста чувствует это, знает, что он рядом.
  Врачи порадовали, мол, операция не нужна, правда, тут же добавили, что повреждения всё равно серьёзные, с сотрясением мозга не шутят.
  Сперва девушка тихо, не сильно раскашлялась, затем открыла глаза.
  В кино при подобных обстоятельствах очнувшейся героине испереживавшийся герой приглушённо говорит: «Привет». Нэд только сглотнул и улыбнулся, он далеко не сразу осмыслил, какая гора свалилась с его плеч.
  - С добрым утром, спящая красавица, - произнёс Мелоун, целуя невесту в тот висок, который не был повреждён и ныне не скрывался под повязкой. – Как ты себя чувствуешь? Я сейчас позову врача.
  Молодой человек собрался встать, но блондинка сжала его руку.
  - Маргарит… - Голос неважно слушался, он отчего-то пропитался хрипотцой. – Маргарит.  Что с ней? Где она?..
  Мелоун приоткрыл рот, однако поначалу продолжал молчать. Парень смотрел на невесту… Это был не тот случай, когда человек не знает, что сказать. Журналист прекрасно знал, что надо говорить, только вот понятия не имел – как.
  - Нэд? – не выдержала девушка.
  - Мне жаль, родная.

Конец
(1-7 июля 2015 года)

Отредактировано Б.Е.С. (2015-09-20 00:41:54)