Приставать не буду
  Они познакомились на улице. Просто двигались навстречу друг другу по тротуару, случайно встретились глазами, как иногда бывает. Но Лиза не стала отводить взгляд, а улыбнулась.
  - Спасибо, - сказал Антон, когда между ними осталась пара-тройка шагов.
  Лиза приостановилась.
  - За что?
  - За улыбку.
  Улыбка у неё правда была замечательная и полностью преображала лицо. Оно из обыкновенного превращалось в хорошенькое, а уж как глаза сияли – будто… будто… С голубоглазыми и зеленоглазыми проще – их очи можно окрестить сапфировыми или изумрудными. А с каким драгоценным камнем сравнить карие глаза?
  Антон здоровался почти со всеми прохожими. Некоторые отвечали весело, некоторые формально, некоторые лишь удивлённо моргали; многие явно встречали его не впервые.
  - Частенько тут бываю, - объяснил он, слегка пригладив тёмные волосы, встрёпанные ветром.
  - И со всеми перезнакомился?
  - Ну, с кем-то и встречался раньше, кого-то впервые вижу. Всё равно здороваюсь, большинству это приятно. Мне не сложно, а у людей настроение поднимается.
  Лиза улыбнулась снова.
  Ей было двадцать пять, ему двадцать семь, оба любили жизнь. Знали, что это штука серьёзная и неминуемо приводящая к летальному исходу; однако часто смеялись и всегда умудрялись увидеть, найти что-то интересное рядом с собой. Иногда не найти, а организовать. Лизе, например, нравилось путешествовать, её энтузиазм значительно превышал финансовые возможности, но она не расстраивалась. Вместе с друзьями они завели традицию – раз в месяц отправлялись в дальние края, не выходя из дома. Выбирали страну и устраивали ужин, для которого готовились национальные блюда. Выучивали несколько фраз на языке этой страны, добавляли колорита в обстановку и свою одежду, включали соответствующую музыку. Разговаривали о культуре выбранного государства, о достопримечательностях, особенностях менталитета – обо всём, что узнали из книг и Интернета, готовясь к «путешествию». После еды исполняли опять-таки национальные танцы, не мастерски, конечно, так ведь и смысл не в том. Так они побывали в Индии, Австралии, Индонезии, Египте, Греции, Испании, Германии, Польше, Норвегии, Канаде, Аргентине, Бразилии, и совершенно не собирались останавливаться на достигнутом.
  Антону понравилась идея, и он пригласил Лизу поужинать в Италии. Это было через мясяц-другой после знакомства. Антон достал итальянское вино, ну, по крайней мере, вино с итальянским названием.  Приготовил пасту из магазинных спагетти, сам испёк пиццу. Между делом прибрал беспорядок (не запущенный, а тот, который неизбежно возникает, если работаешь дома). Лиза принесла самодельные тортеллини и тирамису, а ещё невесть где добытую «гирлянду» - верёвку с небольшими флагами Италии. Флаги развесили, блюда разложили по всем правилам, вино открыли. Включили фоном подборку итальянских песен. Говорили и смеялись.
  Вечер был замечательный.
  Лиза помогла убрать со стола и помыть посуду. Прибирались они под «Сюзанну» Адриано Челентано.
  - Если хочешь, оставайся на ночь, - просто предложил Антон.
  Неожиданностью для Лизы это не стало, но она всё равно смешалась и неуверенно протянула:
  - Да, наверное, нет…
  - Приставать не буду, - пообещал Антон.
  - Тогда точно нет. – Лиза смутилась окончательно, и, прыснув, спрятала лицо в ладонях. Она была не из тех девушек, которым легко даются такие шутки, зато умела посмеяться над собой. Через несколько секунд она убрала руки, явив миру порозовевшее личико. - Я останусь.
  Намекать либо выпрашивать Антон не собирался. Лиза знала, что он будет рад, если она придёт к нему, и знала, что не обязана этого делать.
  - Вон там в шкафу лежит пара моих футболок, - сказал Антон, размещая гостью в большой комнате, где стоял диван. – Они старые, но стиранные и, по-моему, даже глаженные. Когда-то.
  Музыку они не выключили, только убавили громкость, чтоб точно не мешать соседям.
  У себя, в маленькой комнате, Антон, не раздевшись, забрался на кровать, вытянул ноги и прислонился к спинке. Включил светильник, взял первую попавшуюся книгу и сделал героическую попытку углубиться в чтение. Геройствовать долго не пришлось, потому что скоро появилась Лиза. Одетая в футболку с символикой «Зенита», она замерла на пороге и, поскольку дверь была открыта изначально, приличий ради постучала по дверному косяку.
  Не отводя от неё глаз, Антон со второй попытки положил книжку на тумбочку и улыбнулся, немного растерянно, но радостно.
  - Заходи.
  Улыбка Лизы была примерно такой же, как у него.
  - Мелькала у меня мысль взять с собой что-нибудь переодеться на ночь, но в итоге я проворонила. – На пару секунд Лиза остановилась возле кровати, затем осторожно села, ближе к изножью, чем к изголовью. – Тем более, соблазнительной ночнушки в моём гардеробе всё равно нет, верх эротизма – пижамка со «Смешариками».
  Как тут не рассмеяться? Антон и рассмеялся, негромко, мягко. Лиза составила ему компанию, пододвинувшись поближе, точнее, повыше. Он посмотрел на неё пристально. Набрался смелости и спросил:
  - Тебе не страшно?
  Ей нравилось, что он, когда говорит, всегда смотрит в глаза и это почему-то ничуть не напрягает.
  Она ухмыльнулась оптимистично-отстранённо.
  - Да мне постоянно страшно, если честно. Меня пугает всё кругом, особенно, когда насмотрюсь телевизора. Борюсь с этим, как могу. Но, знаешь, вот сейчас не боюсь, совсем. – Её кожа в свете лампы, усиливающем контраст с каштановыми волосами, казалась почти белоснежной.
  После недолгих колебаний Лиза перебралась к Антону на колени, вернее, на ноги, чуть выше его колен, разведя свои. Длина футболки позволяла пока сохранить видимость приличия.
  - Может, смущает что? – продолжил Антон. Ему очень надо было знать. – Спросить о чём-нибудь хочешь? Не стесняйся.
  Лиза покачала головой.
  - Думаю, разберёмся по ходу дела. Но если понадобится, спрошу, не волнуйся.
  Он покивал и снова улыбнулся, уже не рассеянно, а зачарованно, и провёл костяшками пальцев по щеке Лизы, по линии века. Рука у него немножко дрожала.
  Тем временем Тото Кутуньо пел «E Buona Notte» - «Доброй ночи». «Всем доброй ночи, доброй ночи тем, Кому ночью не спится. Всем доброй ночи, доброй ночи тем, Кому давно что-то снится…»
  - Гиацинт.
  - Что? – Лиза моргнула.
  - Гиацинт. – Антон неловко, сбивчиво хмыкнул. – В смысле, не растение, а драгоценный камень. Красивого такого цвета, как твои глаза.
  «…Но завтра буду я к тебе Спешить - Ты только скажи… Всем доброй ночи, доброй ночи тем,  Кто один с сигаретой. И доброй ночи, доброй ночи тем, Кто обручен лунным светом...»
  Они целовались, обнимались. Она приподнялась, скрестив запястья за его шеей. Его руки гладили её по спине сначала над, а потом под тканью футболки.
  «…Доброй ночи, дорогая, тому, кто разбудит тебя»*.
  Светильник исправно выполнял свою работу, отвоёвывая у темноты обстановку комнаты - занавески, постель, два теперь уже обнажённых тела, тумбочку с книгами, шкаф и инвалидную коляску Антона подле стены.