Ненавижу, когда ты прав
  Юре на этой фотографии было тридцать пять лет. Одетый в джинсы и тёмно-синюю рубашку, он сидел на высоком стуле, наклонившись вперёд, упираясь локтями в колени и сцепив ладони. Короткие русые волосы казались скорее каштановыми, но глаза были такими же светлыми, как всегда. Юра широко улыбался самой замечательно улыбкой в мире.
  Юле стоило немалых усилий затащить его на фотосессию, Юра отнекивался и ежеминутно напоминал, что он не модель, а спортсмен; и чем её не устраивают снимки, которые уже есть? «Тем, что они все никакие». Фотосессия не тот повод, из-за которого стоит затевать ссору, решил Юра и сдался. Однако очень убедительно, хотя и не специально, подтвердил своё звание не-модели. Фотограф с ним намучился, пытаясь организовать то естественную позу, то не натянутое выражение лица. Бедолага готов был сдаться, признать себя не таким уж профессионалом и вернуть деньги.
  - Неужели трудно просто посидеть с умным видом? - пробубнила Юля, насупившись.
Обычно людям хотелось держаться от неё подальше, когда она сердилась, но Юру её хмурость раззадоривала, и больше всего ему хотелось заставить Юлю улыбнуться.
  - Не надо давить, у меня и так стресс. Или тебе нужны фотографии с рыдающим мужем?
  - Мне нужна хоть одна фотография, которую не стыдно поставить в рамочку на всеобщее обозрение.
  - А может, я не хочу стоять в рамочке, да ещё на всеобщем обозрении. И вообще, распечатанные фотографии - это позапрошлый век.
  - Тебя никто не спрашивает.
  - Матриархат опять поднял голову?
  Серьёзным разговор перестал быть ещё на фразе про рыдающего мужа, и с каждым новым словом становилось сложнее не смеяться. Они оба уже улыбались. Юра забыл про фотографа, а фотограф понял, что это идеальный момент.
  Получившаяся тогда фотография Юры теперь стояла в рамочке на полке в гостиной. А через правый нижний угол тянулась тонкая чёрная ленточка.
  Забавно и жутко: машины автоматизированы по максимуму, оснащены фантастическими системами безопасности, но всё равно умудряются врезаться друг в друга.

***

  Характер у Юли был трудный. При желании она могла бы стать прелестным золотоволосым созданием с томным взглядом, но стала грубоватой блондинкой с развитым плечевым поясом. Её родители смирились с тем, что она никогда не выйдет замуж, прежде чем Юля окончила школу.
  - Тебя ж никто не выдержит, - грустно вздыхал отец. Мама горестно кивала.
  В детском саду инструктора по физической культуре угораздило сказать, что Юлечка очень хорошо для своего возраста плавает, у неё есть все задатки будущей чемпионки, и она воодушевлённо ухватилась за эту идею. Только вот задатки и настоящие способности - разные вещи.
  Следующие двадцать лет Юля держалась на достойном уровне, достигала успехов, но в крупные чемпионки так и не выбилась. Настал момент, когда пришлось попрощаться с мечтой об Олимпийском золоте и, пока не поздно, осваивать новую профессию.
  Юлю интересовала медицина, она решила стать врачом. Отучилась, выбрав спортивную специализацию; по давней дружбе её взяли в областную сборную по плаванию помощником главного врача. За пару лет она настолько хорошо себя зарекомендовала, что её позвали в национальную сборную на ту же должность.
  О собственной семье Юля, естественно, задумывалась, но всегда приходила к одному выводу: не для неё это, не для неё. Вместе с тем она не хотела вечно быть одна, потому всё больше допускала, что когда-нибудь воспользуется СВсТ.
  Четверть века назад одна технологическая компания выпустила программу ДЛ – «Дополненная личность». Программа загружалась на персональный компьютер и через имплант - металлический кружок размером с рублёвую монету, крепившийся к виску, - сообщала носителю те черты, которые он заранее выбрал. Непонятно, почему штуку назвали имплантом, если она никуда не вживлялась и свободно снималась; видимо, решили, что звучит круто. В некоторых случаях вместе с и вместо ПК использовались так называемые ретрансляторы (ещё одно не самое объективное название), они поддерживали активность программы даже при выключенном компьютере. Таких случаев становилось всё больше, вскоре никто и не представлял, как можно купить ДЛ, но не приобрести ретранслятор.
  ДЛ позволяла стать, например, более внимательным или менее мнительным. С такими тонкими вещами, как черты характера, было труднее: нелегко, скажем, привить человеку искусственную доброту, которая перекроет природную агрессию, либо увеличить долю прагматизма и подавить суеверность. Но и тут имелись успехи. ДЛ даже использовали для перевоспитания заключённых. Однако вовсе не всё это сделалось самым востребованным продуктом, позволившим компании превратиться в крупную международную корпорацию и неимоверно обогатиться.
  Оказалось, что большинство людей не очень хотят что-то в себе менять, они себя и так любят, а вот любви извне им частенько не хватает. В начале 22 века эпидемия одиночества приобрела катастрофические масштабы. С одной стороны, люди дорожили своей свободой и своими интересами, не желали идти ни на какие компромиссы в ущерб себе. С другой – порой (особенно ближе к зрелости и старости) ужасно хочется человеческого тепла, общения, заботы. А ДЛ не только позволяла «строить» новые стороны уже имеющейся личности, с её помощью можно было вовсе сотворить новую личность. На первых этапах не обходилось без накладок, но поскольку к процессу подключились специалисты высшего уровня, проблемы быстро устранили, и искусственные личности перестали отличаться от настоящих, по крайней мере, в восприятии заказчиков.
  Так появилась программа СВсТ – «Семья всегда с тобой». Люди получили возможность в самом буквальном смысле слова создавать себе семью. Пусть никто другой эту семью не видел, для них она была реальной, они могли разглядеть и расслышать созданных родных до мельчайших деталей, стоило лишь надеть имплант и запустить программу. Очень удобно – получить любое количество родственников с любыми желанными чертами характера, притом не надо ни кормить такую родню, ни прибираться за ней.
  Потом техника подступила ещё ближе к границам фантастики – стало возможным записывать настоящие личности, то есть делать копию сознания реального человека; по заверениям разработчиков, опять же не отличающуюся от оригинала. На первых порах это редко проговаривалось вслух, но все понимали, что технология позволяет не просто скопировать дорогого тебе человека и взять его с собой в путешествие, чтоб скучно не было. Она позволяет навсегда оставить при себе того, кто когда-то был с тобой, даже если он ушёл. Даже если он умер. Некоторые высокоморальные ведомства возмущались и шумели, мол, небогоугодное это дело и противоестественное. Но разработка пользовалась слишком большим спросом и приносила слишком большую прибыль, чтобы подобные возмущения, протесты и наставления могли хоть что-нибудь изменить. Люди массово рванули «записываться» для СВсТ, чтобы после смерти не покидать близких.
  Запись Юлю не интересовала, интересовало создание. Она начала примеряться к покупке СВсТ-набора, но застопорилась. Из-за Юры.
  Они познакомились на работе. Поначалу Юля его на дух не переносила, потому что завидовала: Юра был одним из лучших пловцов сборной, и, что самое обидное, он для этого не напрягался. То есть тренировался много, долго и упорно, но получал от тренировок удовольствие. Если б ему разонравилось плавание, он бы ушёл, плюнув на все предыдущие достижения и награды. Юлю это бесило – как можно так легкомысленно относиться к редкому дару, которым тебя наградила природа?! Если б в 2126 году систему допинг-контроля не модернизировали так, что любой допинг стал невозможен, Юра наверняка бы постоянно проигрывал накачавшимся бог весть чем конкурентам. Но в чистых соревнованиях он почти всегда выигрывал, и был период, когда Юля хотела его придушить собственными руками. А в один прекрасный день она обнаружила, что больше не может злиться. Действительно, очень тяжело сердиться на простого и искреннего парня, всегда готового помочь. Вдобавок Юра, при всей простоте, явно опровергал мифы об обязательном тупоумии спортсменов. Он умел видеть суть вещей за мишурой, да и речь была на редкость грамотная.
  Когда Юля поняла, что влюбилась в него, она растерялась. А когда стало ясно, что и он её любит, - удивилась и очень испугалась. Чтобы ей вдруг так повезло? Отношения с умным, добрым, ответственным, да ещё симпатичным мужчиной, на фоне которого она кажется хрупкой? Где-то тут подвох. Юля была из тех, кто не верит, что счастье длится долго, и в лучшие моменты жизни ожидает худшего. Юра частенько подтрунивал над её пессимизмом.
  Уже после свадьбы она убедила Юру «записаться» для СВсТ. Он сопротивлялся, поскольку недолюбливал технологию ДЛ.
  - У людей есть возможность стать добрее, честнее, смелее, но на практике обычно убирают излишки порядочности или жалости, чтоб легче жилось. Про СВсТ вообще молчу, из-за неё многие теперь даже не видят особой разницы между жизнью и смертью других. Нет, я против, не уговаривай.
  Но она уговорила. Юра почувствовал, что если продолжит отказываться, грянет серьёзная ссора. Овчинка не стоила выделки, и его трогало, что Юля так боится остаться без него. Он согласился.
  Больше всего на свете Юля хотела, чтоб ей никогда, никогда не пригодилась эта СВсТ-запись, чтоб они с Юрой, как в сказке, умерли в один день.

***

  В качестве СВсТ сомневаться не приходилась, ибо «переписанный» Юра делал ровно то же, что сделал бы настоящий, - требовал стереть его и выбросить имплант к чёртовой матери. В первые годы он ещё понимал, что приносит больше пользы, чем вреда, но уже тогда ему не нравилось происходящее.
  - Посмотри кругом, - капал он ей на мозги. - Все помешались на СВсТ! Сколько народу теперь перестало дорожить живыми людьми! Человек не боится потерять человека - чего бояться-то, если в запасе всегда есть копия, которая никуда не денется? Это ненормально!
  - Это лучше, чем страдать в одиночестве, - не отступала Юля.
  - Так ведь одиночества становится только больше! Но это почему-то никого волнует. Настоящие люди отдались друг от друга, да что там отдалились - отгородились, сидят в своих уютных мирочках из СВсТ, как в коконах. Тепло, сухо, стараться не надо, работать над отношениями не надо, знай, сиди себе, со своими заказными галлюцинациями общайся. Мне эта ДЛ в принципе всё меньше нравится, ты погляди, сколько сволочей развелось.
  - Тогда хорошо, что большинство из них сидит в «коконе», и общается со «своими заказными галлюцинациями» чаще, чем с настоящими людьми, - парировала Юля.
  Юра в такие моменты куксился. Действительно куксился. Сторонний наблюдатель не видит проекцию СВсТ, но для носителя импланта она неотличима от реальности. Программа-личность принимает образ конкретного человека, совершающего конкретные действия - ходящего по комнате, сидящего в кресле и так далее, даже прикосновения к носителю имитируются с определённой достоверностью.
  Настал день, когда Юра от ворчания перешёл к уговорам, а потом и к требованиям. «Это ненормально!» было его главным аргументом. Самое смешное, что Юля была с ним согласна, но не могла отпустить.
  - Родная, так надо, - убеждал Юра. – Сотри. И не забудь про копии.
  Она инстинктивно дотронулась пальцами до кружочка на виске, немного надавила, будто боясь, что имплант отпадёт.
  - Я... - Она всхлипнула. - Я не могу.
  - Можешь.
  - Нет...
  - Так надо, - повторил Юра очень ласково, но твёрдо.
  - Хватит! - мотнула головой Юля. - Не сейчас. Потом. Когда придёт время.
  - Да оно давно пришло и вот-вот уйдёт! - Юра широким жестом обвёл комнату. - Когда к тебе в последний раз заходили друзья? Когда ты сама куда-нибудь ходила, просто чтобы отдохнуть, повеселиться? Ты застряла здесь, вместе с оплаченной галлюцинацией, ты завернулась в кокон и не хочешь из него вылезать.
  - Если я из него вылезу, как ты предлагаешь, тебя не станет. - Она взглянула на него покрасневшими от слёз глазами. - Разве ты не боишься? - Как она надеялась, что он скажет: «Да, боюсь».
  - Боюсь. Но ещё больше я боюсь, что однажды утром ты проснёшься и поймёшь, что кошмарно одинока и уже поздно с этим что-то делать; поймёшь, что на свете у тебя нет ни одного настоящего близкого человека, нет настоящей семьи, нет детей и уже поздно их рожать.
  - Может, я совсем не хочу детей, - она шмыгнула носом.
  - Твоё право, но реши это на трезвую голову, без иллюзий. - Он опустился перед ней, сидящей за компьютером, на корточки, погладил сначала по ладони, потом по затылку. - Я давно умер и похоронен, а ты жива, но всё равно пытаешься себя похоронить. Это неправильно.
  Касаясь сенсорного экрана подрагивающими пальцами, она открыла основную программу СВсТ. Здесь было несколько страниц и куча характеристик, но иконка «удалить» отчётливо выделялась своей режущей глаз краснотой.
  - Не могу. - Если пальцы у неё лишь подрагивали, то голос дрожал вовсю. - Не могу... Как я буду одна? - Беспомощный, умоляющий взгляд, который она бросила на него, мог разорвать сердце даже искусственному интеллекту. - Кому я буду рассказывать, как прошёл день? Кто меня будет поддерживать? Кто будет гордиться мной, моими успехами?
  Юра печально улыбнулся и провёл ладонью по её щеке.
  - Кто-то другой, настоящий. Кто-то, кого ты найдёшь, когда завяжешь с иллюзиями и пойдёшь дальше.
  - Почему я не могу идти дальше с ними?
  - Потому что они тянут тебя назад, сама ведь знаешь. Давай. Впереди друзья, любимый человек, настоящая семья.
  - Где я их всех найду? - безрадостно усмехнулась она. - Ты же сам сказал, что кругом сплошь сволочи.
  Юра улыбнулся чуть веселее.
  - Но я же не сказал, что кроме сволочей никого нет. Это один из парадоксов реальной жизни: даже в самом хорошем обществе всегда найдутся редкостные гады, но даже в самом плохом непременно есть порядочные и добрые люди. Тут вопрос соотношения, конечно, и гарантий, честно говоря, нет. - Юра вздохнул. - А если говорить ещё честнее, то мне за тебя страшно, потому что всякое может случиться. Но «всякое может случиться» всё-таки лучше, чем «Точно не случиться вообще ничего». Будь осторожной, будь разумной, не доверяй посторонним... Но вылезь из кокона, иначе упустишь всё, а потом будешь жалеть, но ничего не сможешь исправить.
  Она прерывисто вздохнула, снова повернулась к компьютеру и уставилась на значок «Удалить». Смотрела долго, пристально, но так ничего и не сделала.
  - Солнышко, - протянул Юра, собираясь снова взяться за уговоры.
  - Хватит, - резко оборвала его Юля. - Ещё рано.
  Он прищёлкнул языком.
  - Уже поздно, а совсем скоро станет слишком поздно.
  Юля сдула со лба прядь волос и сердито протопала на другую часть комнаты, к окну. Встала спиной к подоконнику, сложив руки, и заявила:
  - Я не хочу заканчивать.
  - И я не хочу, - без затей признался Юра, подходя к ней. - Но надо.
  Она приложила костяшки к губам, отвернувшись, словно Юра перед ней провинился и должен извиниться. Но они оба знали, что такого не будет. Этот Юра, как настоящий, легко шёл на компромиссы и не стремился доказывать свою правоту, если дело не касалось чего-то по-настоящему важного. Но когда впрямь требовалось, он стоял на своём так, что ни у кого, даже у Юли, не было шанса его переубедить.
  Юра положил руки Юле на плечи и поцеловал её в висок. Она по-прежнему глядела в другую сторону, но уже не так упрямо.
  - Мир – большой и страшный, - выдохнула Юля, смотря в никуда.
  - От фальшивых людей в голове он лучше не станет, - добродушно ухмыльнулся Юра. - Пора отпустить.
  - Ненавижу, когда ты прав! – выпалила она, но в выпаде была не агрессия, а усталость. Юля, наконец, повернулась к Юре. – Как же часто ты бывал прав, а я не говорила тебе об этом.
  Его ухмылка стала шире, дополнившись наигранным самодовольством.
  - По-твоему, я сам не знал?
  Теперь ухмыльнулась Юля. Она прикрыла глаза, и они с Юрой соприкоснулись лбами. Минуту стояли неподвижно. Потом Юля решилась:
  - Пора, - сказала она сперва едва слышно, а потом повторила громче, отчётливее и увереннее: – Пора. – Она знала, что сейчас решающий момент, что если застопориться для прощания хоть на пару лишних секунд, решимость оставит её. – Пора! – опять повторила Юля, на сей раз почти с яростью, но затем повернулась к компьютеру, мягко улыбнулась и удивительно нежно промолвила: - Я люблю тебя.
  Прикосновение к красному значку – и Юля исчезла.
  Юра сглотнул. Он никогда не забывал, что они оба ненастоящие, но видеть это всё равно было тяжело. Он посмотрел на полку, где подле его снимка стояло фото Юли с точно такой же чёрной ленточкой. Да уж, так себе сказка… Юра глянул в сторону компьютера и кивнул, плотно сжав губы в закрытой улыбке. Вдохнул-выдохнул.
  - Всё правильно, солнышко. Молодец. Давай.
  Через миг его тоже не стало.
  За компьютером сидела заплаканная восемнадцатилетняя девчонка с Юлиными светлыми волосами и Юриными серо-голубыми глазами.