575577363 Николь
4:22 Родительский день – Часть 2
Можно сказать, что джунгли казались величественными, но это стало бы ложью. Они не казались, а действительно были величественными – могучие деревья, настоящая стена зелени. Листва крон в вышине, пропуская утренний солнечный свет, создавала из его переломанных лучей причудливый рисунок.
Тропа пока не особенно извивалась, поэтому брюнетка в жёлтом платье шла быстро и уверенно. До тех пор, пока не услышала голос Челленджера:
- Кики!
Черноглазая остановилась, но оборачиваться не стала. Профессор стоял позади неё, в нерешительности. Он держал в руке ружьё, но не потому, что собирался в кого-то стрелять, а потому, что знал – опасность может появиться в любой момент. Да и вообще, когда сжимаешь в ладони какую-нибудь вещь, это успокаивает нервы.
- Я иду к Занга, - проговорила женщина, смотря строго вперёд.
- Ты выбрала не лучшее время для прогулок по джунглям, - промолвил Челленджер, стараясь глядеть куда угодно, но только не в затылок собеседницы. – Сейчас опасно, волны времени…
- Вчера ночью тебя это не смущало, ты не возразил мне, когда я сказала, что уйду. – Кики старательно прятала обиду, но оттого эта самая обида чувствовалась особенно остро.
Челленджер опустил взор.
- Я не думал, что ты действительно на это решишься. Точнее, что ты так быстро исполнишь своё решение.
- Джордж Челленджер, твой язык не родной для меня, помнишь? – скорее устало, чем жалобно произнесла женщина. – Зачем ты говоришь такими сложными словами?
- Прости. Я всегда заумно изъясняюсь, когда нервничаю. – Учёный, наконец, собрался с духом, подошёл вплотную к «азиатке» и положил ладонь на её плечо. - Кики, останься.
- Надолго? – влёт уточнила брюнетка.
- Лучше навсегда, - так же быстро отозвался Челленджер, крепче вцепившись в ствол ружья.
- Зачем? – опять почти что без паузы спросила Кики. – Затем, чтоб вкусно готовить, хорошо прибирать? – Ей нужен был повод, чтобы обидеться ещё сильнее.
- Нет, - выдохнул профессор и чуть сильнее сжал плечо супруги. – Затем, чтобы мы читали книги, а потом вместе обсуждали их. Чтобы мы каждый день желали друг другу доброго утра. Чтобы говорили обо всём, о чём только можно, вместе смеялись…
- Ты хочешь, чтобы я была твоим другом или твоей женой? – без обиняков и предисловий поинтересовалась Кики.
Если бы Джордж сам знал ответ на этот вопрос! Челленджеру захотелось стукнуть себя по лбу.
- А разве одно исключает другое? – сделал учёный попытку увильнуть.
- Не петляй, Джордж Челленджер, - сказала Кики. Гораздо мягче, чем можно было ожидать. – Я нужна тебе как жена или как очередной друг?
- Я запутался, - сокрушённо признался профессор. – Ты ведь знаешь, я уже был женат. И моя жена жива.
- Да, но ваш брак теперь не имеет силы, если я правильно поняла.
- Это не означает, что я перестал любить свою жену… свою первую жену.
- Так ты её любишь или нет?
- Я... Я… - Всё. Джордж Эдвард Челленджер находился в тупике, окончательном и бесповоротном.
И Кики это понимала.
- Знаешь, я тоже любила своего первого мужа. И я жалею, что его нет со мной сейчас, но ничего не поделаешь. А твоя первая жена хотя бы жива, здорова и счастлива.
- Что верно, то верно, - не мог не согласиться Челленджер.
- Я любила своего первого мужа, - повторила Кики и, наконец-то, повернула голову вбок, встретившись взглядом с профессором. – Но это не значит, что теперь, когда его нет, я хочу всю оставшуюся жизнь быть одинока. Я не жду, что нагрянет любовь, которая сделает меня сумасшедшей, которая будет , как… как взбесившийся фейерварк.
- Фейерверк…
- Неважно. Я не жду, и тебе не советую. Мы в реальной жизни, а не в книжках, которые вы с Вероникой давали мне почитать. Я не… как это называется?.. романтик, вот. Я не романтик, Джордж Челленджер. Я хочу найти человека, с которым мне будет хорошо, спокойно и, желательно, весело. С которым у нас будет семья, может быть, даже дети. Я ведь ещё не стара. Человека, с которым мы будем поддерживать друг друга – и сейчас, и в старости. Будем вместе проводить время, делить и радость, и горе. Человека, который не предаст меня, и я его тоже не предам. Разве я так многого хочу? По-моему, нет.
- По-моему, тоже, - усмехнулся профессор. И прекратил душить ружьё. – Я хочу того же самого. Может, попробуем? – последнюю фразу он произнёс глухо, но вполне уверенно.
Кики пристально поглядела супругу в глаза. Челленджер выдержал этот взгляд. Более того, профессор улыбнулся. Не широко, но очень тепло и искренне.
- Только предупреждаю сразу: я не идеален, - добавил Челленджер.
- Как и я, - хмыкнула «азиатка».
И они улыбнулись друг другу, открыто и спокойно. Кики положила руку на ладонь профессора, которая лежала на плече «азиатки». Профессор улыбнулся шире, переплетя свои пальцы с пальцами жены.
На этом идиллия закончилась, поскольку её бессовестно прервала целая ватага местных жителей. Если быть точнее, то ватага состояла из пятерых мужчин, с виду напоминающих охотников какого-нибудь не индейского племени: европейские лица, покрытые южноамериканским загаром; короткие стрижки; домодельная одежда из кожи, мешковины и ошмётков меха; копья в руках и кинжалы на поясах. И ещё на каждом охотнике красовалась нарисованная красная черта, проходящая через всё лицо и шею, по левой стороне; черты начинались от самых корней волос между серединой лба и виском, «пересекали глаз, щеку и подбородок. Все пятеро выглядели крепкими ребятами, и они явно кого-то выискивали. Наверное, выслеживали добычу. И выследили.
Челленджер только и успел вскинуть ружьё и встать впереди Кики, заслонив её собой, и выставив оружие. Профессор быстро вспомнил, у кого ему доводилось видеть такую лицевую раскраску – у членов племени, с главарём которого Трибун несколько лет назад поделился порохом. Из-за этого всего в итоге не стало Саммерли…
Люди из племени стремительно подходили к учёному и «азиатке», но увидев ружьё, на миг остановились. Видимо, понимали, на что способна эта штука. Сами они огнестрельным вооружением похвастаться не могли.
- Что происходит, Джордж Челленджер? – испуганно прошептала Кики.
- Не знаю, - так же тихо ответил профессор. И произнёс громче, уже обращаясь к здоровякам: - Не знаю, что вам нужно, но лучше оставьте нас в покое по-хорошему.
Один из охотников ухмыльнулся. И спустя секунду Челленджер понял, почему. Несколько соплеменников этих ребят подошли к жертвам сзади и набросились…
Профессор всё же успел выстрелить, причём не единожды, и ранил одного из нападавших в плечо, а второго – в колено. Следующим двоим досталось по физиономиям, правда, в дело пошли не профессорские пули, а кулаки. Кики тоже не бездействовала, она уложила парочку недоброжелателей за считанные секунды.
И всё же преимущество было не на стороне супругов, и это понимали все участники драки.
В какой-то момент Челленджеру удалось вывернуться и вырваться из кольца неприятелей, вместе с Кики. Крепко держа черноглазую за руку, учёный помчался прочь. Он не наделся, что убежит от оравы более молодых и натренированных противников, но надо было хотя бы попытаться.
Мужчины из племени быстро настигли своих жертв – за несколько мгновений расстояние между преследуемыми и преследователями сократилось да полуметра.
И вдруг преследователи исчезли. Они пропали за прозрачной, подёргивающейся стеной – волной времени, которая незаметно нахлынула сзади... и забрала с собой всех неприятелей Челленджера и Кики. Самих Челленджера и Кики волна не тронула, потому что вмиг ослабла и попросту растаяла…
Какое-то время двое просто тяжело дышали, приходя в себя.
- Что это было? – наконец, выдавила Кики.
Джордж мотнул головой.
- Не имею ни малейшего представления. Ясно только, что у нас появились очередные недоброжелатели. А ещё, что волны времени набирают силу.
###
На заре 20 века
Группа искателей приключений решила доказать невозможное -
Существование доисторического мира.
Ученый
Наследница
Охотник
И
Репортер
Все в погоне за главным событием в своей жизни.
Затерянные в дикой стране.
Завороженные немыслимой красотой.
Вместе они борются за выживание
в этом удивительном мире затерянных цивилизаций и ужасающих созданий.
Каждый день они отчаянно ищут путь домой
Чтобы покинуть… Затерянный мир
###
Рокстон и Маргарит находились во дворе своего дома, стояли прямо под деревом, на котором громоздилась хижина Лэйтон. Кру время от времени поглядывала на забор, борясь со жгучим желанием метнуться к ограде, перепрыгнуть и сбежать подальше. Но нет, так не годится. Надо сказать Джону обо всём, сейчас же! Больше тянуть нельзя. Итак, лорд Рокстон, скоро Вы станете отцом. Сейчас посмотрим, как Вы на эту новость отреагируете.
- Зря мы оставили Мелоуна одного, - пробормотал охотник, чтобы заполнить затянувшуюся паузу. – Он мечется, как лев в клетке, готов в любую минуты сорваться с места и помчаться на поиски Вероник.
- Он в отчаянии, но он не сумасшедший, - кое-как ответила наследница. – И понимает, что бесполезно идти вслепую. Мы ведь не знаем, как добраться до Авалона.
- Нэда этот факт долго не сдержит, - покачал головой Рокстон и ласково взглянул на любимую. – Если бы ты пропала, я бы перевернул небо и землю.
Маргарит нерешительно улыбнулась.
- Джон, ты ведь любишь меня, правда?
- Конечно. – Мужчина взял брюнетку за руки. – Больше всего и всех на свете.
- И веришь, что я не такой уж расчётливый монстр, каким меня считали в Европе?
Рокстон чуть нахмурился.
- Господи, разумеется, нет! Маргарит, что за странные вопросы? В чём дело?
- Мне надо тебе кое-что рассказать, но я не знаю, как ты отреагируешь.
На миг Джон нахмурился сильнее, но потом хмурость растаяла. Лорд спокойно улыбнулся.
- Перво-наперво, я тебя выслушаю, и уже тогда решу, как реагировать. Но ты ведь знаешь, я всегда готов тебя поддержать. Так что, что бы это ни было, смело говори.
Маргарит улыбнулась, губы её слегка дрожали.
- Джон, дело в том, что я…
- Мама!
Теперь нахмурилась наследница, смотря на окаменевшее лицо лорда.
- Я ведь ещё даже ничего не рассказала, а ты уже в ужасе.
- Мама… - повторил охотник и бросился к ограде.
Раньше Маргарит стояла спиной к этому участку забора. Теперь, повернувшись, брюнетка увидела, что за ограждением стоит женщина. Женщина в тёмно-сером дорожном платье европейского покроя. Женщина, с когда-то тёмными, а ныне почти полностью седыми волосами, уложенными в строгую, но изящную причёску. Женщина, с небольшим, зато пухлым коричневым саквояжем в руках. Она настолько не вязалась со всей окружающей обстановкой, что воспринималась не иначе, как видение или галлюцинация. Но любовь и радость, близкая к отчаянию, в глазах «галлюцинации» были более чем реальными.
- Мама… - Рокстон замер в шаге от женщины, теперь их разделяли только провода.
- Джон, сынок, - практически неслышно промолвила дама и протянула руку…
- Стой, мам! – в ужасе вскричал охотник. – Электричество!
Рука женщина замерла в миллиметре от провода и отдёрнулась обратно.
Маргарит тоже подошла ближе и встала за спиной Джона. Теперь можно было лучше рассмотреть леди Рокстон. Должно быть, в молодости эта женщина была красавицей. Они и сейчас не была лишена привлекательности – классические точёные черты овального лица, мягко очерченный подбородок. Большие карие глаза в обрамлении всё ещё густых ресниц.
Джон кинулся к калитке, отпер, выбежал, обогнул часть забора и оказался перед матерью, уже без всяких преград.
Лорд опасливо помедлил. Затем послал к чертовой бабушке все вопросы и в два прыжка оказался прямо перед матерью.
- Мама! – с легкостью, как пушинку, он подхватил родную мать и крепко-крепко обнял. Женщина звонко рассмеялась, обнимая дорогого сына не менее крепко. - О, матушка!
Затем, когда сын вновь поставил её на землю, леди Рокстон подрагивающими ладонями обхватила лицо шатена.
- Джон… Мальчик мой!
- Мама. – Охотник поцеловал обе руки матери. Потом, боясь попросту разорваться от переполняющего его счастья, нашёл взглядом Кру, широко улыбнулся. – Маргарит, это моя мать. Леди Кэтрин Элизабет Рокстон.
- Очень приятно, - кое-как выдавили обе женщины.
- Представь заодно и меня, Джон! – раздался другой женский голос. Из джунглей вышла ещё одна дама. Тоже по-дорожному одетая, с небольшим чемоданчиком. – Точнее, нас.
Через секунду к даме присоединился мужчина.
Обоим им было лет по пятьдесят, может, с хвостиком, но не больше шестидесяти точно. Волосы незнакомки, в отличие от шевелюры Кэтрин Элизабет, седина почему-то пощадила (или же дело попросту заключалось в хорошей и умелой покраске), они, заплетённые в замысловатую толстую косу, доходящую до пояса, радовали глаз насыщенным каштановым цветом. Тёмно-изумрудное платье подчеркивало ярко-зелёный цвет глаз шатенки. На мужчине был серый костюм, только без пиджака. Точнее, с пиджаком, просто пиджак этот сейчас был снят и перекинут через плечо хозяина. Впрочем, сам хозяин представлял куда больший интерес, нежели его одежда. Высокий и худощавый, с безукоризненной выправкой. На морщинистом лице аккуратные, хотя и пышные усы. Они, как и шевелюра незнакомца, чёрные с ярко-белыми нитями седины. Серые глаза…
Происходящее всё больше и больше напоминало странный сон.
- Миссис Бентон? – У Рокстона от удивления вместо восклицания получился хрип. – Сэр Чарльз? – Лорд быстро поглядел на Маргарит.
Та стояла в совершенном онемении. Она бы и без официального представления узнала родителей, наследница хорошо запомнила их лица…
- Итак, - Элаиза решительно шагнула вперёд, сверля бывшего зятя взглядом. Она была в нетерпении и явно не собиралась ждать и откладывать то, за чем сюда прибыла. – Джон, я знаю, что моя дочь здесь, на плато. Где она?
- Где Мередит? – подхватил Чарльз.
Рокстона нелегко было выбить из колеи, но именно это с ним сейчас и сделали, причём виртуозно.
- Мередит?.. – Охотник украдкой бросил очередной взор на Маргарит. Ей было больно, ей определённо было больно.
- Да, наша дочка Мередит, помнишь такую? – начала раздражаться Элаиза. – Вы, между прочим, были женаты! Год назад наша девочка отправилась в путешествие, она собиралась пожить в Гонгконге, но не далее как вчера ко мне явился старый друг и заявил, что моя дочка на плато, и он даже исхитрился передать ей мой дневник!
- Камиль? – встрепенулась Маргарит. Голос подводил, норовил сползти на удушающий шёпот. – Вы говорите о Камиле?
Элаиза впервые взглянула непосредственно на Кру. И к ужасу последней, во взгляде шатенки не проскользнуло ничего родственного или тёплого. Маргарит была для Элаизы лишь незнакомкой, которая почему-то знала то, чего знать была не должна.
- Да, я говорю именно о Камиле, - подтвердила шатенка. – Откуда его знаете Вы?
- Он… - Столько мыслей… Что сделать? Соврать? Сказать правду? Сначала соврать, а потом постепенно сказать правду?.. Нет, хватит. Маргарит и так слишком много всего замалчивала. – Он передал дневник мне, потому что на самом деле ваша дочка – я. – Брюнетка посмотрела сначала на мать, потом на отца, потом снова на мать. Родители, кажется, ничуть не прониклись. Не верили. – Меня забрали от вас, вам дали другую девочку, чужую… - Она говорила очень быстро, практически тараторила. - Но у меня есть медальон, который вы приготовили для меня. Медальон в форме сердца. «Нашей дочке Маргарит. Ты всегда в наших мыслях». И родимое пятно. У меня на плече родимое пятно, знак Морриган. Я, я ваша дочь, а не Мередит!..
Секунду-другую Элаиза и Чарльз расширившимися от изумления глазами смотрели на Кру. Супруги не знали, что и думать. Но дар речи вернулся быстро. Элаиза сглотнула и опять впилась взглядом в Джона.
- Где Мередит?!
●•●•●•●•
Луг неподалёку от дома на дереве. Рядом крохотное озерцо. Солнечные лучики резвятся на поверхности воды. Где-то поют птицы. Но гораздо ближе раздаются другие звуки – рыдания.
- Девочка моя, доченька! Что же это такое? Почему, почему, родная? Доченька! – Элаиза задыхалась от собственных слёз.
Бентоны сидели прямо на земле возле могилы Мередит. … Джон ведь не мог просто бросить тело бывшей жены, он похоронил её по всем правилам… Над насыпью возвышался не очень умело сколоченный из двух палок крест, внизу была табличка с выжженной надписью: «Мередит Бентон / 1889-1922».
- Доченька моя! – Элаиза выла, как раненый зверь.
Чарльз жмурился от боли, но молчал. Лишь обнимал жену за плечи… По его щекам тоже текли слёзы.
Маргарит, Джон и Кэтрин Элизабет стояли поодаль, у ствола могучего раскидистого дерева. Охотник прижимал к себе мать, обнимая её за талию. Кру смотрела на убивающихся родителей, и ей самой не хотелось жить.
- Как я глупа, - прохрипела брюнетка. – Чего я ожидала? Что они раскроют мне объятья и скажут: «Деточка, мы счастливы тебя видеть! Нам теперь совершенно наплевать на Мередит, которую мы растили и воспитывали, которую считали родной тридцать с лишним лет!»? – Она нервно и горько ухмыльнулась. – Они были с ней все эти годы… Я их ребёнок по крови, но это неважно… - Голос женщины дрожал. – Мередит их дочка, не я… - Она сделала глубокий судорожный вдох, безуспешно борясь со слезами.
Джон осторожно отпустил мать, шагнул к любимой.
- Иди сюда, - негромко произнёс он и заключил Кру в объятья.
Больше не пытаясь сдерживать слёз, Маргарит уткнулась в плечо Рокстона.
Кэтрин Элизабет пристально смотрела на эту парочку. Да, тут точно нечто гораздо большее, нежели просто товарищеские чувства.
●•●•●•●•
В гостиной дома на дереве редко собиралось столько человек разом.
Челленджер, Кики, Маргарит, Джон и Кэтрин Элизабет сидели за столом. Мелоун пристроился возле перил, ему трудно было спокойно стоять на одном месте. Элаиза и Чарльз сидели вдвоём в одном большом кресле, в дальнем углу комнаты. Мужчина обнимал жену, а она плакала на его плече, уже беззвучно.
Не считая Бентонов, все внимательно слушали рассказ леди Рокстон.
- Два года назад Джона объявили погибшим, я была в ужасе. Какое-то время просто не понимала, что происходит вокруг. Я отказывалась верить. В конце концов, решилась и отправилась в Южную Америку. Я прибыла на этот континент, наняла нескольких человек. По сути, соорудила спасательную экспедицию. И вместе мы отправились в джунгли. Если честно, сейчас даже не понимаю, на что я надеялась тогда, ведь точные координаты плато, на которое отправилась экспедиция Челленджера, не были известны. В общем, та поисково-спасательная кампания пользы не принесла. Мы лишь два года без толку слонялись по джунглям, изредка возвращаясь к цивилизации, чтобы пополнять запасы… Джон, милый, не гляди так удивлённо. Несмотря на солидный возраст, твоя мама ещё вполне крепкая женщина. В общем, я вернулась в Англию. Я не стала афишировать своё возвращение, мне не хотелось никого видеть. Меня пробирала до костей мысль о том, что придется жить в опустевшем, по сути, мёртвом доме, я не сумела заставить себя вновь туда въехать, поэтому отправилась к Бентонам. Они пригласили меня пожить у них пару недель, до тех пор, пока я более или менее не приду в себя. А потом появился этот странный человек, Камиль, всполошил Элаизу и Чарльза. Раньше они не волновались, потому что от Мередит исправно приходили письма – два раза в месяц. Видимо, она написала их заранее и поручила кому-нибудь отправлять, чтобы родители не тревожились. В итоге Чарльз и Элаиза отправились сюда. И взяли меня с собой. Естественно, им пришлось рассказать мне о многом: о самом плато, о друидах, об Авалоне и прочем. По совести сказать, я вовсе не уверена, что поняла хотя бы половину, но общую суть, кажется, всё-таки уловила. Я даже рада, что никто раньше не заморачивал мне голову этим, иначе я бы давно нажила старческий маразм. И я понимаю, почему Чарльз и Элаиза не рассказали мне о плато, когда Джон отправился туда и пропал. Во-первых, они не были до конца уверены, что речь о том самом плато, а не о какой-нибудь махинации. Прошу меня простить, профессор Челленджер. Во-вторых, на этом плато нашим друзьям довелось испытать настоящее горе, и естественно, что они не хотели возвращаться, опасаясь за себя, а ещё больше за свою до… за Мередит.
●•●•●•●•
- Мелоун, ради Бога, успокойтесь! – взывал к разуму Челленджер при поддержке Рокстона.
Но журналист был непреклонен.
- Нет уж, хватит с меня спокойствия! Я почти сутки бездействую. Довольно! Я иду искать Веронику, искать этот чёртов Авалон!
- Вы же понятия не имеете, где он, - напомнил охотник, прекрасно понимая чувства товарища. – Пойдёте наугад?
- Хотя бы и так! – выдохнул Мелоун. О, он осознавал, как это безнадёжно. Но нужно же хоть что-нибудь делать!
В гостиной мужчины были одни. Маргарит и Кики сейчас распределяли гостей по комнатам.
- Мелоун, подождите немного, - попросил профессор.
- Чего ещё ждать?!
- Пока я закончу работу с картой.
- С какой картой? – в один голос спросили репортёр и лорд.
Челленджер почесал нос.
- Помните карту, в которую превратился жук Артур?
- Она ведь бесполезна, - хмыкнул Джон. – Географические объекты…
- … сменили своё местоположение, - закончил за друга Нэд.
И вновь охотник и журналист вопросительно воззрились на учёного.
- Всё вёрно, - кивнул Челленджер. – Но я вёл наблюдения и сделал вывод: объекты меняют расположение не хаотично, а по определённой схеме. Более того, я уверен, что вычислил эту схему. И теперь осталось перенести её на ту карту. Это займёт лишь несколько часов.
После некоторой паузы Рокстон посмотрел на Мелоуна и проговорил:
- Мы отправились бы в путь завтра утром, все вместе. И не вслепую, а по чёткому маршруту. – Он явно был на стороне профессора. – Право же, Мелоун, ради этого можно немного подождать. Вы и сами должны понимать.
Мысль о любой проволочке, даже самой крохотной, приводила Нэда в отчаяние. Но он действительно понимал, что товарищи правы. Тяжело вздохнув, репортёр кивнул.
●•●•●•●•
И снова ночь… Рокстон пока не собирался спать, он сидел в гостиной, проверяя и подготавливая оружие. Так что Маргарит была в комнате одна.
Тук-тук.
- Можно? – раздался приглушённый голос Челленджера.
- Проходите, профессор, - чуть удивлённо отозвалась Маргарит, вставая с кровати. К счастью, женщина ещё не успела переодеться в ночное одеяние.
Челленджер прошел в спальню и встал прямо перед Кру, несколько нервно потирая руки.
- Маргарит, скажите, у Вас ведь есть ювелирные украшения? Не обязательно Ваши собственные… - Профессор напоминал смущённого подростка. - То есть, я хотел сказать… я имел в виду драгоценности, найденные Вами на плато.
Брюнетка удивилась ещё больше. С каких это пор Джордж заинтересовался драгоценностями?
- Да, кое-что имеется, - усмехнулась наследница.
Этот ответ Челленджера и обрадовал, и заставил смутиться ещё сильнее.
- А нет ли среди них кольца? А лучше - двух колец, которые сошли бы за обручальные?
Секунду женщина непонимающе смотрела на товарища, потом взгляд её прояснился, на лице появилась лёгкая улыбка.
- Сейчас посмотрим. – Брюнетка уселась за свой туалетный столик, на котором пылала свеча, выдвинула верхний ящик, достала деревянную шкатулку, поставила перед собой и открыла.
Внутри был настоящий склад ювелирных изделий: золото, платина, бриллианты, изумруды; серьги, браслеты, ожерелья…
Профессор замер. А Маргарит стала придирчиво перебирать свои богатства, попутно беседуя с другом:
- Здесь я храню самые любимые свои украшения.
- Право же, мисс Кру, не нужно ничего особенного…
- Перестаньте, Челленджер. Я хочу, чтобы у вас были самые лучшие кольца! Так, по-моему, это сгодится. – Женщина выловила и продемонстрировала учёному тоненькое золотое колечко с сине-фиолетовым сапфиром. – Надеюсь, Кики оно подойдёт. – Она передала украшение профессору. Пока тот с немым восхищением и некоторой робостью изучал подарок, наследница продолжала поиски. – Сейчас подыщем что-нибудь и для Вас, Челленджер. Вряд ли у меня найдется простое кольцо, тем более мужское. Но вам ведь сгодится такое? – Она победоносно показала выуженный перстень из платины, с "верхушкой", покрытой рисунком из округлых линий, напоминающих перья; и каждое такое "перо" было обрамлено мельчайшими драгоценными камнями.
- Думаю, это слишком для меня, - откашлялся профессор.
- Вы заслуживаете куда большего, поверьте, - ласково улыбнулась брюнетка. – Ну-ка, попробуйте надеть.
Профессор медленно натянул перстень на безымянный палец правой руки.
- Подходит? – спросила Маргарит.
- В самый раз. – Мужчина снял украшение и положил в карман вместе с кольцом для Кики.
Затем Джордж вздохнул и поглядел на свою левую руку. Именно на ней до сих пор сияло кольцо, которое он надел в день свадьбы с Джесси. Профессор замер в нерешительности.
Кру прекрасно понимала и куда он смотрит, и о чём раздумывает.
- Если Вы всё уже решили, то тянуть незачем, - тихо, но чётко проговорила наследница.
Челленджер чуть вздрогнул и поглядел на неё.
- Вы так считаете? Не думаете, что я поступаю плохо?
Теперь вздохнула Маргарит.
- Можно сказать честно?
- Буду только признателен.
- Плохо Вы поступили, когда уехали в Южную Америку и без колебаний оставили жену. Но с этим уже ничего не поделаешь. Она поступила правильно и не отказалась от своего счастья, пусть даже с другим мужчиной. Теперь Вы свободны, Джордж. И Вы тоже имеете право на счастье. Так что незачем цепляться за прошлое, особенно за то, которое никогда не вернётся.
Секунду Челленджер смотрел на Кру, потом губы профессора чуть скривились в едва заметной, но такой благодарной улыбке. Он кивнул. Снял с безымянного пальца левой руки кольцо и осторожно положил во внутренний карман жилетки.
- Спасибо Вам, Маргарит. – Улыбка профессора стала шире. – За всё.
- Всегда пожалуйста, Джордж.
Челленджер откланялся, а Маргарит опять повернулась к своей шкатулке. И достала медальон-сердце…
Не передать словами, что это украшение значило для Кру. Непонимание, надежда, боль, тепло, грусть, любовь, недоумение, предательство. Впрочем, последнее можно исключить. Родители её не предавали.
Женщина положила медальон на ладонь и стала пристально рассматривать. Хотелось и в то же время не хотелось плакать.
Лишь через какое-то время Маргарит ощутила, что на неё кто-то смотрит. Она подняла голову, ожидая увидеть Челленджера, ну или Джона. А увидела Элаизу.
Миссис Бентон стояла напротив дочери, внимательно глядя на ту сверху вниз. На шатенке уже было не платье, а ночная рубашка с накинутым поверх шёлковым серебристо-голубым халатом. При свете свечи лицо Элаизы казалось одновременно и бледным, и багровым. Кожа будто фарфоровая. А глаза – словно помутневшее стекло, опухшие и всё ещё красные от слёз, но уже сухие (хотя, не факт, что надолго). Волосы распущены и лишь немного забраны по бокам. Они такие же густые и вьющиеся, как у Маргарит, только светлее.
- Я помню этот медальон, - едва слышно проговорила Элаиза. – Мы с Чарльзом думали, что он потерялся.
- Нет. – Собственный голос казался брюнетке чужим. – Он был со мной. Всё время. – Она набралась храбрости. – Вы с Чарльзом верите мне? Верите, что я ваша кровная дочь?
Элаиза нервно дёрнула головой, затем медленно присела на постель. Расстояние между кроватью и столиком было мизерное, так что обе женщины по-прежнему находились в непосредственной близости друг от друга.
- Прежде, чем решить это, - наконец произнесла шатенка, - я должна услышать твою историю.
Что ж, это справедливо. Маргарит кивнула и сделала глубокий вдох, чтобы начать рассказ.
[Затемнение]
Они по-прежнему сидели одна напротив другой. Наследница только что закончила рассказ. Бывшая жрица обдумывала услышанное.
- Пожалуй, верю, - плавно сказала Элаиза. – Но, прости, сейчас я не могу воспринять это по-настоящему. И ты, конечно, понимаешь, что я никогда не забуду Мередит. Ни я, ни Чарльз.
- Конечно…
- Давай дадим друг другу время. Извини, ты наверняка ожидала другую реакцию, но попытайся поставить себя на наше с Чарльзом место. Мы ведь узнали о подмене лишь несколько часов назад. Мы пока не смирились с правдой.
- Я узнала об этом ещё несколько месяцев назад, и всё равно не свыклась с мыслью о том, что, наконец, знаю о своих родителях.
Элаиза попробовала улыбнуться ласково, но получилось просто по-дружески ободряюще. Бывшая жрица вздохнула, слегка прищурившись.
- Эбигейл была в курсе… - скорее самой себе, нежели собеседнице пробормотала шатенка, уставившись куда-то вдаль. – Почему, почему она не сказала?? Я просто не понимаю, как можно было замалчивать такое.
- Совет Авалона строго-настрого ей запретил, - пояснила Маргарит. – Возможно, она и собиралась когда-нибудь рассказать всё вам с Чарльзом, но сначала хотела сама отыскать меня. Видимо, она не ожидала, что это будет так трудно. И чем больше проходило времени, тем сложнее было сообщить правду.
Элаиза перевела взгляд на новоиспечённую дочку, бессловно спрашивая, откуда такая осведомлённость.
- Мне рассказала Вероника, её дочь, - пояснила наследница.
Элаиза сглотнула. Секунду поразмыслила, чтобы правильнее сформулировать вопрос.
- Скажи, ты очень страдала из-за отсутствия родителей?
- Нет, - притворно задорно ответила Маргарит, но уже в следующую секунду поняла, какой явной получилась ложь. И продолжила, отбросив маску весёлости: - Я всё детство билась над вопросом: почему… почему меня бросили и где сейчас мои мама с папой? Живы ли они, помнят ли обо мне? Любят ли меня? И любили ли вообще? – Наследница замолчала ненадолго, предавшись воспоминаниям. – Этот медальон… - Она опять посмотрела на своё украшение, а потом несмело протянула его матери.
Женщина приняла "сердце" из рук дочери и раскрыла его.
- "Нашей дочке Маргарит. Ты всегда в наших мыслях", - как много лет назад прочитала Элаиза. – Папина идея…
Кру едва заметно встрепенулась. Элаиза сказала "папина" - практически назвала Чарльза папой Маргарит. Наследница улыбнулась. Не очень широко, но душевно.
- Этот медальон часто помогал мне не отчаяться окончательно. Давал надежду, что где-то меня любят и ждут. – Голос Маргарит понизился до шёпота, а в глазах заиграли искорки слёз.
Сердце Элаизы дрогнуло.
- Ох, детка. – Шатенка несмело протянула руку к брюнетке, погладила наследницу по волосам – сначала осторожно, потом ласково. – Мне действительно жаль, что так сложилось.
Маргарит приложила свою ладонь к ладони матери.
- Я уже и не думала, что этот момент наступит. Что встречу тебя… мама.
Женщины обнялись. Это были не самые крепкие, и вообще довольно-таки неловкие, но очень искренние объятья.
В комнату зашёл Рокстон. Зашёл и понял, что выбрал исключительно неудачный момент. Охотник собрался развернуться и уйти, но было поздно – обе зеленоглазки его заметили.
- Э-э… - на мгновенье растерялся лорд. Теперь уже не получится просто удалиться, а ведь надо бы дать дамам ещё побыть наедине. Джона осенила идея. – Может, хотите кофе? Я принесу.
Мать и дочь разомкнули объятья. На Рокстона женщины не сердились, но чувствовали себя не очень комфортно.
- Разумеется, - кашлянула Элаиза. – Кофе. Отличная идея. Принеси мне кружечку, будь добр.
Джон лишь машинально поглядел на брюнетку, ожидая, что и та вот-вот согласится на предложение. Не может быть, чтобы Маргарит Кру отказалась от кофе. И вдруг…
- Мне не нужно, спасибо.
Рокстон прямо-таки остолбенел и даже позабыл о том, что собирался поскорее ретироваться.
- Ты не будешь кофе? – изумился мужчина.
- Нет, - просто улыбнулась Маргарит. – Нет желания.
Джон моргнул, немного встряхнулся, произнёс:
- Ну ладно, - опять встряхнулся и ушёл. И уже вне комнаты охотник пробормотал себе под нос: - Боже, вдвоём они точно сведут меня с ума.
- Он такой забавный, когда впадает в растерянность, - усмехнулась Элаиза, проводив охотник взглядом.
- Я знаю. – Наследница тоже улыбнулась. – Справедливости ради надо сказать, что такое бывает с ним очень редко.
- Я знаю, - опять усмехнулась шатенка. Потом пристально поглядела на Кру. – Видимо, ты любительница кофе?
- Ещё какая, - весело призналась Маргарит.
- Я тоже обожаю этот напиток. Любила его, сколько себя помню. Хотя, был один период, когда я не переносила кофе, просто терпеть его не могла. – Вдруг Элаиза умолкла. Её взгляд из пристального превратился в цепкий. - … Когда была беременна. – К концу фразу подозрение обернулось уверенностью. – Ты в положении?
- Тише! – Маргарит прижала палец к губам. – Джон не знает.
- Так отец всё-таки он? – В зелёных глазах бывшей жрицы заплясали озорные бесенята.
- Конечно, он! Просто я ещё не успела ему сказать. И вообще, я по-прежнему люблю кофе. Просто когда-то давно, ещё в Европе, слышала, что он вреден для беременных. – Наследница положила ладонь на живот. – Лучше не рисковать. – И, не дав Элаизе времени переварить известие о том, что она станет бабушкой, Маргарит продолжила: - Кстати о Европе. Вы пришли сегодня, но не похоже, что перед этим вы проделали долгий путь по джунглям. Мы все так растерялись, что и не спросили. А теперь мне бы хотелось узнать: как вы трое попали сюда, на плато?
- Портал, - ответила Элаиза. Так легко и просто, будто речь шла о чём-то совершенно обыденном.
- Портал?..
- Да. Ты ведь слышала о Стоунхендже?
- А кто не слышал? И ещё я знаю, что это место друиды считали священным.
- И неспроста. Плато имеет несколько точек соприкосновения с большим миром. Одна из них – Стоунхендж. При наличии определённых знаний, возможностей и способностей можно открыть портал и попасть туда с плато или наоборот.
- Значит, мы все можем хоть сейчас вернуться в Англию? – обрадовалась Маргарит.
Элаиза покачала головой.
- Не всё так просто. В этот раз я открыла портал с большим трудом, всё-таки давно не практиковалась. Кое-что пошло не совсем так, как нужно. Что-то сбилось. В общем, какое-то время портал будет недоступен.
- Какое конкретно время?
- Думаю, пару недель.
Маргарит только застонала.
- Раз уж мы заговорили о порталах и друидах. – Элаиза резко посерьёзнела. – Ты знаешь, что друиды считают тебя переродившейся Морриган, великой и ужасной жрицей древности; и многие из-за этого точат на тебя зуб?
- Хм, я слышала об этом, парочку раз. – Маргарит помолчала. – Ты сама веришь в это?
- В перерождение?
- В то, что у меня чёрная душа и поэтому моя судьба предопределена.
Элаиза хмыкнула:
– На свете чего только не бывает. – Шатенка сделала крохотную паузу. Потом заговорила быстрее. - Но даже если всё так, как они считают, и ты – действительно реинкарнация той женщины, всё это полная чушь. Судьбу творим мы сами. По крайней мере, я.
Маргарит приятно удивилась.
- Я тоже придерживаюсь такой позиции. – Брюнетка тронула переносицу. – Я прочитала твой дневник, весь, от корки до корки.
- Дневник? Я и забыла о нём. Когда я решила уйти от друидов, дневник был у Камиля, а Камиль был далеко. Так что я просто наложила на дневник заклятье, чтоб никто не смог открыть ту тетрадь.
- Никто и не мог. До прошлой ночи…
… Джон стоял неподалёку от комнаты Кру, держал в руке кружку кофе и раздумывал: занести напиток или всё-таки не отвлекать Маргарит и Элаизу. Время шло, кофе остывал. Через какое-то время напиток уже был совершенно негоден – кому же понравится холодный кофе? Так что сомнения охотника разрешились сами собой.
Элаиза вышла из комнаты и прошла мимо Джона, даже не обратив на него внимания. Женщине явно было не до кофе. Она выглядела усталой, но вполне удовлетворённой.
Рокстон поставил кружку на первую попавшуюся поверхность, оказавшуюся крышкой комода, и прошагал в комнату.
Маргарит всё ещё сидела за столиком. Она задумчиво рассматривала медальон-сердце, который теперь висел у неё на шее. Лорд ничего не сказал. Он подошёл, присел на кровать. Потом взял любимую за руку и осторожно притянул – в итоге брюнетка со стула пересела на колени лорда. Пересела и положила голову на плечо мужчины. Джон обнял Кру, покрепче прижав к себе. Больше ничего и не требовалось.
… Челленджер сидел у себя в лаборатории, доделывая последние штрихи на новой карте, которая укажет верный путь к Авалону. В какой-то степени учёный прятался за этим занятием, он нервничал.
Кики бесшумно подошла сзади и положила руки профессору на плечи. Он отвлёкся от карты, обернулся, улыбнулся. И уже через несколько секунд Челленджер надел на палец брюнетки обручальное кольцо, а немногим позже она сама надела перстень на палец Джорджа. Потом улыбнулась ещё пленительнее и направилась к выходу из лаборатории, утягивая мужа за собой.
… Мелоун лежал на своей постели, но о сне даже не помышлял. Репортёр при свете масляной лампы разглядывал один из последних снимков, сделанных фотоаппаратом Челленджера. На фотографии была Вероника, сидящая за своим любимым занятием – рисованием. Она сидела вполоборота к фотографу, держа кисть у самой бумаги, где уже красовался рисунок – пейзаж. Со съёмкой Лэйтон застали врасплох, девушка только и успела, что обернуться да улыбнуться…
- Я скоро приду за тобой, Вероника, - прошептал Нэд. – Потерпи.
●•●•●•●•
Утро застало их уже в пути. Шли все, кто накануне был в доме-на-дереве, в хижине Лэйтон не осталось никого. Впереди шествовал Челленджер, поглядывая на Кики, которая ступала рядом. "Азиатка" всякий раз нежно улыбалась, и Джордж отвечал не менее ласковой улыбкой. Практически вровень с профессором шагал Мелоун, молчаливый, сосредоточенный. Всё, о чём мог думать журналист, это как поскорее добраться до Вероники. Замыкали шествие Элаиза и Чарльз Бентоны, печально молчащие, держащиеся за руки. А между двумя парами супругов шли леди Рокстон с сыном и Маргарит.
- Может, мне стоило остаться в доме? – сомневалась Кэтрин Элизабет. – Всё-таки я уже не молода, возраст берёт своё. Боюсь, я буду вас задерживать.
- Я ни за что не оставлю тебя одну, - с трогательной заботой проговорил Джон, взяв мать под руку. – Мало ли что может случиться. Кажется, у нас сейчас как раз наплыв недоброжелателей. Мы отведём тебя к Занга, попросим их присмотреть за тобой.
- Оставишь меня среди дикарей? – Леди Рокстон была довольно прогрессивной дамой, и всё же некоторые предрассудки, свойственные европейцам и особенно аристократам, ей не были чужды.
- Они славные люди, чуткие и добрые. Главное - не спорь с их вождём, а если всё-таки умудришься, просто спрячься где-нибудь и подожди полчаса. Обычно за это время Джакоба отходит от гнева и передумывает кого бы то ни было казнить.
- Очаровательно, - пробурчала Кэтрин Элизабет.
- Не воспринимай всё так серьёзно, - рассмеялся Джон. – Занга – хорошие люди, которые смогут о тебе позаботиться в случае чего. Не сомневаюсь, что они тебе понравятся.
- Сейчас мы это проверим, - весело сообщил Челленджер, останавливаясь.
Прямо перед путниками высилась ограда индейской деревни. Двое часовых стояли на своих смотровых местах, кутаясь в подобия плащей. Выглядели индейцы довольно усталыми, прямо-таки обессиленными. Должно быть, дежурили всю ночь.
- Мы не разбудим остальных в такую рань? – спросила Кэтрин Элизабет, автоматически понизив голос до шёпота.
- Местные племена рано встают, - негромко усмехнулась Элаиза. В этой короткой фразе явственно ощущалось что-то душевное, нежное. Как бы ни крепилась бывшая жрица друидов, она скучала по родным краям.
- Верно, - подтвердил Джон, крепче прижав к себе руку матери. – Обычно здесь в это время уже шум и гам.
- Да, - немного удивлённо согласился Челленджер. – Интересно, почему сейчас такая тишь? Неужели мы всё-таки слишком рано?
- Рано или нет, но я не собираюсь стоять и ждать, - отрезала Маргарит.
Она выступила вперед и, поглядев на часовых, жестом попросила открыть ворота.
Ворота отворились почти сразу же. Путники вошли в деревню.
Оказалось, что многие Занга уже бодрствовали. Только были они какими-то тихими, вялыми. Женщины, мужчины, дети – все кое-как перетаптывались и старательно кутались в накидки, плащи, просто обрывки ткани. Индейцам было как будто холодно. Видны были лишь лица, да и их аборигены плато пытались скрыть от глаз путешественников.
Гости приостановились, растерянно озираясь по сторонам.
Вождь Джакоба, завернутый в какую-то серую шкуру с мехом, смахивал на переваренный голубец. Это было бы забавно, если б не угрюмый и – о чудо из чудес! – вроде как виноватый взгляд предводителя племени. Неподалёку от отца стояла Ассай. В складках коричневой материи накидки девушка казалась ещё меньше и хрупче, чем обычно. Бледное личико, испуганные глаза.
- Бегите, - сказала она беззвучно, но старательно выделяя слова, чтобы можно было прочесть по губам. – Бегите.
Но бежать было поздно. Ворота закрылись, а Занга обступили путников, будто обволокли кольцом.
- Что происходит? – нахмурился Рокстон, сняв с плеча ружьё.
- Прошу, не надо, - глухо произнёс Джакоба. – Это ничего не изменит. Простите.
За четыре года знакомства с участниками экспедиции Челленджера это был первый раз, когда вождь заговорил с ними по-английски. Весьма неплохо, между прочим, заговорил, практически без акцента. Снизошёл. Видимо, загрызло чувство вины. Но что за вина?..
Кольцо Занга стало медленно смыкаться.
- В чём дело? – Маргарит требовательно посмотрела на вождя.
Репортёр и профессор выхватили пистолеты. Кики приготовилась дать отпор любому, кто попробует причинить вред ей или Джорджу Челленджеру. Рокстон попытался встать так, чтобы заслонить собой и Маргарит, и Кэтрин Элизабет. Сама Кэтрин Элизабет была изрядно растеряна, а с ней за компанию и Бентоны. Впрочем, профессор и его товарищи были выбиты из колеи ничуть не меньше.
- Что вы делаете? – Мелоун и представить себе не мог, что придётся стрелять в тех, с кем был дружен несколько лет. Он знал, что просто не сумеет.
- В чём дело?! – ещё требовательнее повторила Маргарит, впившись взглядом в Джакобу.
- Простите, - повторил вождь. – У нас нет выбора. – И он сбросил с себя накидку.
Остальные Занга, в том числе и Ассай, последовали примеру предводителя.
Леди Рокстон невольно вскрикнула. Её спутники от сего действия удержались, но с трудом. Зрелище было действительно жуткое.
Тела индейцев, облачённые в скудные одежды, пестрели синеватыми язвами и коростами всевозможных форм и размеров. Сыпь, нарывы, отёки и опухлости…
- Та женщина сказала, что заберёт свою болезнь, только если мы поймаем вас, - сокрушённо поведал Джакоба. И в который раз промолвил: - Простите.
- Какая женщина? – Нэд попытался внести в ситуацию хоть какую-то ясность.
- Женщина, которая работает на меня. Большего вам знать не обязательно. – О, это сказал не Джакоба. Это сказал тот, кого друзья хотели бы увидеть меньше всего на свете.
Джейкоб Смит.
Появился как всегда эффектно и неожиданно, будто из ниоткуда. Выглядел отвратительно хорошо, словно прибыл прямиком с лучшего европейского курорта (не исключено, кстати, что так оно и было). Чёрная рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей и распахнутым воротом, темные штаны. Чуть приглаженные жгуче-чёрные волосы, чисто выбритое лицо, бронзовый загар. В общем, только розы в зубах не хватает.
- Ты?! – Маргарит физически ощутила, как волна горячей, обжигающей ненависти поднимается откуда-то изнутри и неистово рвётся наружу.
- Ты же остался в подлодке! – Рокстон встал ещё ближе к Кру и злобно сузил глаза. – Ты должен быть мёртв!
- Надо же, какое категоричное заявление, - в своей обычной манере ухмыльнулся Джейкоб. – Не хватает только постановления с печатью. – Он, брезгливо поморщившись, прошёл мимо расступившихся Занга, приблизился к путникам. Окинул лорда издевательски ироничным взглядом. – Что-то мне подсказывает, что вы все не особенно по мне соскучились. Впрочем, и я не сильно страдал в разлуке. Разве что, - он сделал шаг к Маргарит, - скучал по тебе, дорогая.
- Отойди от неё! – Рокстон убедительно ткнул в Джейкоба дулом ружья.
- Или что? – усмехнулся черноглазый брюнет.
Вместо ответа охотник спустил курок.
Выстрел грянул, но Смит даже не моргнул. Пуля мужчину не задела, а буквально отскочила, сверкнув вспышкой. Хорошо, что не пострадал никто из находившихся рядом.
- И когда вы уже хоть чему-нибудь научитесь? - закатил глаза Джейкоб. Он немного развернулся и принялся расхаживать вокруг пленников. Как акула, кружащая возле обречённой добычи. – Вы меня просто разочаровываете.
"Что это за тип?".
Маргарит вздрогнула. Вы бы тоже вздрогнули, если б у вас в голове внезапно зазвучал чужой голос.
"Что это за тип?" – повторил голос Элаизы, в то время как сама Элаиза ни разу не разомкнула губ.
Кру поглядела на мать. Та выразительно повела бровями.
"Не бойся, никто нас не слышит".
"Друидские штучки?". К удивлению Маргарит, вступить в беседу оказалось легко. Понадобилось только мысленно проговаривать слова. Наследница отвернулась от бывшей жрицы, чтобы не вызвать лишних подозрений.
"Они самые. Так кто этот парень?".
"Мой бывший муж". Не надо говорить о том, что он и есть убийца Мередит. Родители сорвутся и наделают глупостей.
"И только-то?".
"Нет. У него большие планы на это плато, но подробностей я не знаю".
"Он опасен?".
"Больше, чем любой из всех, с кем я когда-либо сталкивалась".
"Владеет магией?".
"У него есть Уроборос".
"И всё?".
"Наверняка нет. Я ничему не удивлюсь".
"Ясно. Значит, так. Сейчас я организую отвлекающий манёвр, и вы сбежите".
"Мы?..".
"Да. Ты, Джон, профессор с женой и этот журналист".
"А как же вы?!".
"Я задержу преследователей, иначе побег получится бессмысленным. Чарльз меня не оставит, уговаривать его бесполезно, да и времени нет. А Кэтрин Элизабет далеко не убежит при всём желании".
"Я не брошу вас! А Джон не бросит свою мать! Вы даже не представляете, что Смит может с вами сделать!".
"Смит? Значит, так его зовут. Кажется умным парнем. Не думаю, что он станет разбрасываться ценными заложниками. Вы должны бежать, это единственный выход. Доберитесь до Авалона, а там попросите помощи для нас".
"Ты не знаешь Смита".
"Придётся рискнуть".
"Давай лучше объединим наши силы".
"Насколько я поняла, ты свои силы не контролируешь".
"Да, но парочку раз они действовали так, как надо".
"А если на сей раз не повезёт? Ты же можешь убить всех вокруг ненароком. Да и вызывать свои силы ты толком не умеешь, раз на раз не приходится. Нет, мой план лучше".
"Но…".
"Без всяких "но"…".
Всё это время Джейкоб продолжал расхаживать возле пленников, отпуская короткие, язвительно-насмешливые замечания.
- Всё вышло до отвратительного просто, не находите? – Смит обращался не то к Джону, не то к Джорджу. – А я-то суетился, стольких союзников выискал. Оказывается, всёго-то и нужно было организовать простейшую ловушку. Право слово, я ожидал от вас большего.
"Маргарит, приготовься. Один. Два. Три!".
Элаиза резко вскинула руки. Невиданная по своей яркости вспышка ослепила всех, а через секунду на земле уже пылало пламя, вставшее стеной. Точнее, двумя стенами, отгородившими путников от врагов и обеспечившими проход напрямую к воротам, которые, кстати, дали солидную трещину и открылись.
Приглашение друзьям не требовалось. Мелоун, Челленджер и Кики ринулись к свободе, в полной уверенности, что и остальные последуют за ними.
- Мама, бежим! – Джон схватил Кэтрин Элизабет за руку.
- Нет, сынок, не могу. Беги сам, спасайся.
- Не говори глупостей, я тебя понесу на руках, если потребуется.
- Скорее вы! – прошипела Элаиза, сосредоточенно морща лоб. – Я долго не удержу огонь…
Маргарит понимала, что каждая секунда бесценна.
- Джон, бежим. Элаиза позаботится о твоей матери.
Охотник посмотрел на Кру со смесью обиды и недоверия.
- Я не оставлю свою мать.
- Бегите, быстрее! – уже почти вопила Элаиза.
- Я свою оставляю, - выдохнула Маргарит. – Я оставляю своих родителей. И я от этого в ужасе! Но выбора нет, пойми! Мы вернёмся за ними, всё будет хорошо! – Интересно, она сама-то в это верила? В данный момент наследница на этот вопрос бы не ответила.
Сквозь огонь прошёл Смит. Простенько так, без затей. И лицо у него всё ещё было довольным, хотя и выражало удивление.
- Надо же. Не ожидал. – Он впервые посмотрел на Элаизу с интересом.
Интерес сменился изумлением, когда Смита внезапно подняло над землёй и с приличной скоростью отбросило куда-то в сторону.
Элаиза застонала, схватившись за голову. Чарльз обнял жену за плечи, пытаясь поддержать её и хоть как-то придать сил.
- Бегом, живо! – прокричала бывшая жрица, обращаясь к Маргарит и Джону. – Чёрт побери, скорее!
Рокстон всё ещё смотрел на мать. Кэтрин Элизабет была перепугана до полусмерти, и всё же нашла в себе силы улыбнуться сыну.
- Беги. Если любишь меня, беги и спасись.
Мысленно прокляв всё на свете, Джон, тем не менее, позволил Маргарит утянуть его к выходу из деревни…
●•●•●•●•
Мир сошёл с ума, во всяком случае, плато – точно. Даже не плато, а его жители. Создавалось такое впечатление, что всё население в массовом порядке рвануло в джунгли: каннибалы, другие дикари, более цивилизованные племена. Причём цель у каждого была только одна: кого-то поймать. И несложно догадаться - кого. Рокстон, Маргарит, Мелоун, Челленджер и Кики как-то сразу поняли, что это по их души… Нет, серьёзно, джунгли просто кишели людьми!
- Что же это такое? – шёпотом поражалась Маргарит, вместе с друзьями прячась за поваленным деревом.
В пределах видимости были две "поисковые группы" – люди в язвах (но не Занга) и чёрно-белые каннибалы. Они шныряли по кустам, рассматривали землю на тропах. Пока беглецов не обнаруживали. Но те понимали, что очень скоро их укрытие перестанет быть безопасным.
- А они точно ищут нас? – со слабой надеждой и очень-очень тихо спросила Кики.
- Что-то мне не хочется выходить и уточнять это, - также тихо хмыкнул Мелоун.
Рокстон угрюмо молчал. Маргарит его понимала.
Челленджер внимательно разглядывал в бинокль аборигенов, обсыпанных язвами.
- Ума не приложу, что это за болезнь, - пробормотал профессор.
- Болезнь, которую может забрать какая-то женщина, - медленно проговорила наследница, вспоминая слова Джакобы. – Видимо, эта же женщина болезнь и наслала.
- Женщина, которая может насылать и забирать болезни? – Мелоун нахмурился. И не он один. Вывод напрашивался сам собой…
- Саламайн, - в один голос выдохнули репортёр и наследница.
- Выходит, она не погибла. – Сказать, что Маргарит была раздосадована, это ничего не сказать. – Демон чумы выжила!
Челленджер на миг прикрыл глаза. Опять вспомнилась гибель Финн.
- Ужасно, что та женщина осталась жива, - произнесла Кики, поглаживая мужа по плечу. Затем посмотрела на остальных. – Но сейчас нам надо думать не о ней, а о себе. Нам придётся долго идти и старательно прятаться. Будет трудно.
- Кики права, - согласилась Маргарит, бросив очередной взгляд на лорда. – Давайте пока сосредоточимся на этом.
●•●•●•●•
Это была простая деревенька, каких на плато пруд пруди. Здесь жили охотники и ремесленники. Жили и ни с кем не враждовали, хотя и себя в обиду не давали. А сегодня в их поселение пришла беда, причем пришла буквально, в образе потрясающе красивой женщины с чёрными раскосыми глазами и тёмными, как глубокая ночь, гладкими волосами. Даже золотое одеяние прекрасной брюнетки не могло затмить её неземной красоты. Да, красота точно не была земной, скорее уж адской. И вот половина жителей разом слегли и умерли, а оставшиеся покрылись ядовито-красной сыпью и синюшными струпьями. Крики и стоны страха, боли, отчаяния наводнили деревеньку. А красавица стояла и улыбалась…
- Смилуйся над нами! – дрожащим голосом взмолился глава деревни, пожилой, но всё ещё статный мужчина. Сам-то он уже немало прожил, поэтому переживал не столько за себя, сколько за своих людей.
Саламайн улыбнулась поистине шикарно.
- Смилуюсь. Но для начала вам придётся кое-что для меня сделать.
- Что? Скажи, что?!
- Кое-кого найти. И кое-кого убить.
●•●•●•●•
Разжигать костёр не стали, ведь уже была ночь, а многочисленные преследователи мигом приметили бы пламя в темноте. Поэтому друзьям пришлось устраиваться на ночлег в потёмках.
Мелоун наконец-то решил отдохнуть и сейчас дремал под деревом. Челленджер вызвался дежурить первым, он сидел неподалёку, в обнимку с ружьём. Рядом, свернувшись клубочком, спала Кики. Рокстон и Маргарит тоже лежали, но ни к одному из них сон не шёл. Оба думали о родителях. Голова наследницы покоилась на груди лорда, обнимающего любимую за талию.
- С ними всё будет в порядке, - словно заклинание повторяла Маргарит.
Джон кивал, гладил её по голове. У обоих было тяжело на сердце.
Кру закрыла глаза. Какой же всё-таки трудный был день…
- Только посмотри на себя! С кем ты связалась?! Маразматик, возомнивший себя учёным; простофиля – бездарный репортёришка; ещё есть эта ваша девочка джунглей, не знающая, что такое цивилизация; какая-то узкоглазая бродяжка; ну и конечно самое ужасное – этот неудачник Рокстон. Тьфу! А ты привязалась к ним, считаешь их даже больше чем друзьями. Дважды тьфу! С такой компанией ты обречена. Неужели сама этого не видишь? Возвращайся ко мне, и вместе мы свернём горы, подчиним себе всех!
- Ещё скажи: "Будем править миром", - ухмыльнулась Маргарит, вставая с земли.
Рокстона и остальных уже не было и в помине, зато горел солидный костёр, от которого веяло приятным жаром. А у костра сидел Смит, с мягкой полуулыбкой поглядывая на Кру.
Маргарит сразу поняла, что это сон. И в то же время общение с Джейкобом явно было настоящим.
- Как ты это сделал? – Наследница огляделась по сторонам. Пейзаж вроде тот же, но смотрится как-то искусственно.
- Какая разница, как? – хмыкнул Джейкоб. – Ты и сама знаешь, что на этом плато при желании можно найти уйму способов путешествовать во сне и проникать в сны других.
- Как наши…? – Она хотела сказать "родители", но осеклась. Незачем снабжать Смита такой информацией. – … Наши друзья?
- Ты о своих родителях и маменьке дружка-лорда? – Джейкоб усмехнулся. – Приходи и посмотри сама.
- Что ты с ними сделал? И вообще, откуда ты знаешь?..
- Что я с ними сделал, я тебе не скажу. Сиди и гадай. А когда станет невмоготу – вспомни о моём приглашении. Что касается того, откуда я знаю, кто эти люди… Ну, мамашу Рокстона, точнее, её фото, я ещё в Европе несколько раз видел в газетах. А о твоих родителях я знаю давным-давно.
- Насколько давно? – натужно спросила Кру.
Брюнет пожал плечами.
- Лет двадцать.
- Что?! – Маргарит очень захотелось куда-нибудь сесть, а ещё лучше упасть, но она удержалась.
- Да, моя хорошая. – Смит сладко потянулся. – Я знал всё с самого начала.
Для Кру в такой ситуации логичнее всего было бы наброситься на бывшего мужа с кулаками или хотя бы запустить в него чем-нибудь тяжёлым. Но какой смысл, если это сон? Наследница взяла себя в руки, подошла к костру и присела рядом со Смитом, пристально глядя прямо в чёрные глаза брюнета.
- Так какого чёрта ты пудрил мне мозги, обещая помочь найти родных?!
- Я не пудрил тебе мозги, моя дорогая, я тебя подготавливал.
- Подготавливал?.. К чему?
- К жизни. Ты была такой мягкой, когда мы только познакомились.
- Чушь! Чушь и бред! – Маргарит тряхнула головой. Господи, ну должен же быть во всём этом хоть какой-то смысл! Наследница прищурилась. – Ты хотел меня распалить? К чему-то подтолкнуть? Озлобить?
Джейкоб неторопливо хлопнул в ладоши три раза.
- Браво! Наконец-то до тебя дошло! Не оправдавшиеся надежды – что может быть лучше, чтобы ожесточить душу? Разве что внезапное предательство от того, кому больше всего доверяешь.
Маргарит онемела. Она лишь широко раскрыла глаза и захлопала ресницами. Бывший муж хохотнул и продолжил:
- Ты думаешь, Ксан мне предложил что-то по-настоящему для меня ценное, чтобы я тебя заложил? Да плевать я хотел на этого старого идиота вместе со всеми его деньгами! Награда меня не волновала, меня волновала ты. Ты стала слишком уж добросердечной. Твоя работа на разведку, мысли о хорошей семейной жизни – надо было срочно что-то с этим делать. И я сделал. А Ксан со своими претензиями по поводу ожерелья просто мне помог.
Маргарит не отрывала взгляда от бывшего супруга. И заговорила тихо, злобно процеживая каждое слово сквозь зубы:
- Я ненавижу тебя. – Лицо её было искажено сдерживаемой яростью. – Ты сломал мне всю жизнь. И я никогда не буду твоей, заруби себя на…
- Ты будешь со мной, иначе твоих друзей будет ожидать страшная участь. Она у них и так-то незавидная, но может стать ещё хуже. Мы вас найдём, это лишь вопрос времени, сама понимаешь. И тогда вы все опять окажетесь у меня в руках.
- О, не надо этих пустых угроз. – Она старалась говорить как можно холоднее, и получалось неплохо. – Ты же меня знаешь, я не из впечатлительных.
Смит наклонился к ней и спокойно улыбнулся, промолвив:
- Но и ты меня знаешь. Я не разбрасываюсь пустыми словами. – Он выпрямил спину. – Последний раз предлагаю: вернись ко мне. А то… С кого бы начать? – Мужчина сделал вид, будто глубоко задумался. – К примеру, этот твой ярый защитник – глупец Рокстон. Когда мои люди и не совсем люди до вас доберутся, он умрёт первым.
Маргарит лишь на миг переменилась в лице, по которому скользнула явная тень страха. Но женщина тут же скрыла это за слабой улыбкой. Смит не увидит, что испугал её, она ему не покажет.
- Зря я послала за тобой наёмника, Джейкоб. Надо было сделать всё самой, сейчас не было бы хлопот.
- И это твой ответ?
- Иди к чёрту! Вот мой ответ. Ты вообще в своём уме?! Неужели ты думаешь, что я прощу тебе всё, что ты натворил?!
- Нет-нет, милая моя, прощать не нужно. Ты должна помнить, что предателем может оказаться любой, даже самый близкий человек. Но я более не собираюсь тебе предавать, наоборот – хочу о тебе позаботиться.
- Спасибо, ты уже позаботился! Отдал на растерзание Ксану, который упёк меня в тюрьму!
- Но ты же выбралась. Более того, даже умудрилась наняться к Ксану на работу и обвести его вокруг пальца как последнего простофилю, украв половинку Уробороса. Правда, до сих пор не понимаю, как ты могла купиться на обещание найти твоё свидетельство о рождении. Ну нашли бы они эту бумажку, и что? Если родители бросают ребёнка добровольно, то редко прилагают к дитю документы. А если дитё выкрали и подбросили, то и тем более ни о каких документах речи быть не может. В твоём свидетельстве о рождении в графе "родители" стоял прочерк, потому что составлено оно было уже в приюте, куда ты попала. Неужели ты этого не предполагала?
- Предполагала. – В её голосе по-прежнему скользил холод напускного равнодушия. – И всё же шанс был, я не могла его не использовать.
- Понимаю. Маргарит, посмотри на себя: насколько ты сильнее, чем раньше! Во всяком случае, была, отправляясь на это плато. В этой идиотской компании ты размякла. Ну да к чёрту их. По идее, ты должна благодарить меня за то, что я сделал тебя такой.
- Благодарить? Разумеется! Спасибо, что врал мне с самого начала, с самого детства! Спасибо, что благодаря тебе я попала в шанхайскую тюрьму и вынуждена была связаться с Ксаном! Отдельное спасибо за убийство двух моих мужей! Да-да, милый, когда спала пелена влюблённости, я быстро сообразила, что к чему. Даже спрашивать не стану, чем они тебе не угодили.
- Если тебе интересно, я всё-таки могу сказать. Они просто задержались на нашей грешной земле, хотя им давно уже было пора на тот свет. Они зря тратили твоё время, а значит, и моё тоже.
- И после всего этого ты хочешь, чтобы я, как ни в чём не бывало, снова была с тобой?! – Нет, серьёзно: как у него язык повернулся такое предлагать?!
- Весь свет ляжет у наших ног, ты станешь королевой, мы будем править миром. – Он говорил об этом без пафоса, без надрыва, поэтому получалось правдоподобно. Под конец Джейкоб понизил голос: - Как мы и мечтали в детстве. Помнишь? – Мужчина наклонился и шепнул собеседнице на ухо: - Лишь ты и я. Как в старые добрые времена.
Маргарит просто устала от всего этого словоблудия. Она отодвинулась от Смита, но при этом снова внимательно посмотрела ему в глаза. И сказала:
- Вот что. Я хочу знать, почему ты так со мной поступил. Почему обманывал? За что? Давай же, мне интересно, чем я заслужила такую участь.
К удивлению брюнетки, Джейкоб не стал отпускать мерзкие шуточки или ёрничать. Нет. Внезапно на лице его отразилась некая смесь чувств: досада, или, скорее, глубокая обида, ненависть и частица, как это ни странно, сожаления. И, спустя какое-то время, он заговорил, даже несмотря на то, что Маргарит продолжала впиваться в него взглядом, полным отвращения.
- Хочешь знать, почему я с детства дурил тебя? Ты сказала, что ненавидишь меня за это. Так вот, я тоже ненавижу тебя. Ненавижу всё, что с тобой связано. А в особенности всё, что связано с этим чёртовым плато.
Как будто бы они снова вернулись в ту пору, когда считались лучшими друзьями. Когда вместе, сговорившись, сбегали с глупых воскресных молитв; когда прятались от разъярённых продавцов или приютских нянек в руинах невесть какой давности; когда понимали друг друга, понимали с полуслова. Маргарит продолжала смотреть на экс-мужа, но теперь уже с замешательством. Она не собиралась прерывать его колкими замечаниями, хоть и могла бы, она просто слушала его со всем возможным вниманием.
- Я говорил тебе, что я сирота. И я не врал. Просто не уточнял, что был сиротой при живом отце. Матери я никогда не знал, она умерла при родах, и вполне естественно, что единственным идолом для меня был и будет отец. Но из-за плато и из-за тебя он меня вообще не замечал.
Маргарит нахмурилась. Это ещё что за новости? Каким боком отец Джейкоба связан с плато? И всё же наследница не стала вклиниваться в речь брюнета с вопросами, боясь отбить у того охоту к откровенности.
- Я был для него всего лишь очередным слугой, мальчиком на побегушках, безропотно выполняющим непонятные приказы. Скажи девчонке, что ты сирота – пожалуйста. Научи девчонку лгать и воровать – да ради бога. Убей старого развратника, но вытащи девчонку из этой спокойной и уютной рутины – без вопросов. И всё лишь за единственный кивок одобрения. Ты можешь представить, каково это?!
Наследница продолжала слушать, испытывая непонятные, смешанные чувства. Её глаза расширились от небывалого удивления. Наконец, она стала понимать, почему лучший друг и первая любовь оказался предателем.
- Я видел его в лучшем случае раз в год. - Смит глядел куда-то вдаль, полностью погрузившись в воспоминания. – В остальное время жил у чужой женщины, для которой был не ценнее миски с картошкой. И каждую неделю записывал в специальную тетрадь, что да как сделал, чему научил девчонку; чтобы потом всё это показать отцу. Я жил и тихо ненавидел всё это – плато, Хранительниц, всех до единой, тебя. Как-то раз, в непродолжительной беседе, отец сказал: "Скоро я стану всесильным, а ты будешь наследником этого несметного богатства. Власть над временем, пространством и над самой жизнью и смертью будет в наших руках ". После этого я его больше не видел. Лишь спустя полгода выяснилось, что он погиб от руки ненавистной мне Хранительницы. Представь моё удивление, когда рядом с ней я обнаружил тебя! – Он посмотрел на брюнетку, его лицо исказила какая-то болезненная улыбка.
Маргарит ошарашенно молчала. Всё стало ясно. И почему она сразу не заметила сходства?! На миг вместо лица Джейкоба она увидела лицо Мордрена. Тот же взгляд, тот же овал лица, так же сжатые губы… Даже не нужно было спрашивать, кто отец Джейкоба. Что ж, теперь многое встало на свои места.
- Ну что, ты довольна? – ухмыльнулся Смит. – Ты услышала всю правду.
- Не всю, - словно откуда-то издалека отозвалась Маргарит. – Ты так и не объяснил, зачем вам с Мордреном понадобилось меня озлоблять?
- Так ведь всё просто. Затем, чтобы ты была на нашей стороне. Чтобы не распускала нюни. Чтобы в решающий момент сделала правильный выбор.
- Знаешь, ваш метод не сработал. Я ни за что не буду на стороне тех, кто меня предал.
- И чего ты так прицепилась к этому предательству? – Всё. Смит вернулся к своему обычному стилю общения. – Это было отличным уроком, только и всего.
- Слишком жестоким уроком. И вообще, ты только что сказал, что ненавидишь меня.
- Нет. Думал, что ненавижу. Я ошибался. – Снова промелькнуло что-то человеческое. – Потом понял, что ненависть касается не лично тебя, а того, что тебя окружает, того, что связано со всеми этими друидами и Хранительницами. Маргарит, ты – самая потрясающая женщина из всех, кого я встречал. Ты единственная, с кем мне приятно быть. Чёрт побери, я люблю тебя!
На какие-то секунды Маргарит лишилась дара речи. Брюнетка просто сидела и безмолвно смотрела на этого человека. И вот его она раньше любила? Да, тут есть доля иронии: они и правда созданы друг для друга – два оборванца без семьи. С одной лишь разницей: Маргарит всё-таки не стала такой жестокой и бессердечной, как Джейкоб, в Кру ещё теплилась надежда на светлое будущее. Наследница мысленно усмехнулась. Вслух она произнесла:
- А я тебя – нет. – Встала. – И вот ещё что: если хоть волос упал или упадет с головы моих родителей или матери Джона, ты пожалеешь об этом, по-настоящему пожалеешь, клянусь тебе! Уходи прочь, Джейкоб Смит, не мешай мне спать.
Нельзя сказать, что эти слова шокировали Смита. Но они его точно не обрадовали. Он вздохнул, тоже встал, щёлкнул пальцами. И всё, картинка исчезла. Маргарит погрузилась в нормальный сон, который был так необходим и ей, и её малышу, чтобы хоть частично восстановить силы.
●•●•●•●•