Бестселлер
1
  Джейн не ожидала, что у входа будут караулить репортёры, да ещё в таком количестве. Как они узнали о её возвращении? Кто-то из больницы поделился сведениями за вознаграждение, не иначе. И почему она на всякий случай не пригнулась, когда машина подъезжала к дому? Теперь-то поздно, её уже увидели.
  Дай бог здоровья Альберту, который протиснулся сквозь ощетинившуюся фотовспышками толпу, открыл дверцу автомобиля и проводил Джейн внутрь здания. Один из плюсов элитного жилья – крупногабаритный консьерж, который при необходимости может стать охранником или вышибалой.
  - Всё в порядке, мисс Фостер? – вежливо осведомился Альберт, когда они оказались за закрытой дверью.
  Но дверь была прозрачная, и в неё мигом уткнулись объективы, как и в пару ближайших окошек.
  - Да, спасибо.
  - Хотите, я опущу жалюзи?
  - Не стоит. Я поднимусь к себе. Надеюсь, на девятнадцатом этаже в мои окна никто не сунется.
  - Вам нужна какая-нибудь помощь?
  - Нет, благодарю.
  Пока лифт плавно возносил её на девятнадцатый этаж, Джейн думала только о том, как сейчас придёт в свою квартиру (она до сих пор противилась слову «апартаменты») и рухнет на постель. Наверное, медикаменты вызывают повышенную утомляемость, или просто организм с трудом восстанавливает силы после стресса (с тем, что пуля в плечо – это стресс, спорить сложно).
  Апартаменты встретили её тишиной. Джейн прошла прямиком на кухню. Она проголодалась. Её не было три дня, продукты в холодильнике вряд ли испортились. Холодильник был в два раза больше Джейн. Она сама не понимала, зачем ей такой огромный. В этих апартаментах большим и каким-то лишним было всё. Для Джейн они так и не стали  настоящим домом; многие, услышав подобное сетование, повертели бы пальцем у виска и заявили, что она бесится с жиру. Джейн наскоро соорудила сэндвич, быстро съела, запив соком из бутылки, и перебазировалась в гостиную, размеры которой вполне позволили бы провести здесь турнир по мини-футболу.
  Футболистов там не было, зато был Тор. При доспехах, плаще и Мьёльнире. Джейн чуть не взвизгнула от неожиданности, но взяла себя в руки. Приди Тор обычным путём, Альберт его, может, и не остановил бы, но точно предупредил бы Джейн.
  - Надеюсь, ты не разбил окно, забираясь сюда?
  По растерянности, промелькнувшей на лице Тора, стало понятно, что он рассчитывал не на такой приём. Хотя, вряд ли у него насчёт приёма имелись конкретные ожидания. Мгновение спустя он снова стал уверенным в себе богом грома.
  - Не волнуйся, все твои окна в целости и сохранности.
  - Какого чёрта ты делаешь здесь?
  Тор осторожно опустил молот на пол и ответил вопросом на вопрос:
  - Какого чёрта ты делаешь в принципе?

2
  Расстались они по инициативе Джейн, и Тор не мог её винить. У них было три года счастья, однако впереди маячило будущее, в котором ей предстояло состариться, а ему остаться прежним. Джейн приняла трудное, но верное решение, к которому они в любом случае пришли бы рано или поздно - и чем позднее, тем больнее.
  Следующие несколько лет Тор старался не думать о ней. Получалось с переменным успехом. И переменность, и успех рухнули, когда дражайший братец Локи ехидно полюбопытствовал, известно ли Тору, что его возлюбленная нынче известная писательница у себя в Мидгарде. Настолько известная, что один читатель, то ли не согласный с её тезисами, то ли, напротив, чересчур проникшийся оными, попытался пристрелить Фостер. Правда, стрелком оказался неважным – попал один раз, да и то в плечо.
  Пока их корабль во весь опор нёсся к Мидгарду, Локи вдохновенно зачитывал выдержки из непонятно как, где и когда раздобытой книги Джейн. Книга называлась «Боги – это мы», и волосы на голове у Тора зашевелились с первой же цитаты. Он не мог определиться, чем сильнее шокирован – тем, что Джейн написала такой абсурд, или тем, что этот абсурд оказался настолько популярен, что превратил её в «одну из самых высокооплачиваемых писательниц мира».
  Смысл произведения сводился к следующему. Побывав в Асгарде, Джейн приобщилась к его тайнам и сделала сногсшибательное открытие. Оказывается, когда-то асгардцы были более великой расой и действительно представляли собой настоящих богов. Потом измельчали, но главное, что до этого успели наведаться в Мидгард, то бишь на Землю, и понаделать полукровок, чьи потомки и стали истинными носителями божественных генов. Частички божественной сущности, разбросанные по людям, стремились к объединению, год за годом, век за веком связь между ними крепла. Они начали притягиваться друг к другу, сама судьба сводила их вместе. Невидимым, неведомым, но неотвратимым образом носители божественности, не осознавая того, стали концентрироваться в одной географической области, конкретно – на североамериканском континенте, не в самой северной, равно как и не в самой южной его части.
  Локи был в восторге.
  - Признаю: чтобы скармливать такой отборный бред, нужно иметь талант! Даже не знаю, что меня больше веселит - идиотизм самой книги или тех, кто во всё это верит. – Он брезгливо поморщился. – Подумать только, я собирался править этим сбродом!
  Сколько кретинских проблем и конфликтов приходилось бы постоянно решать с эдакими подданными. Брр! Какое счастье, что он не стал повелителем Земли! С умными врагами бороться легче, чем с дураками. Умный враг плох только как враг. Дурак плох и как враг, и как друг, ещё неизвестно, в какой роли он страшнее. Вдобавок, дураки почему-то никогда не устают.
  Но сама концепция, связанная с книгой, Локи восхищала. Он позавидовал, что сам до подобного не додумался: вместо нападений и завоеваний взять да сваять теорию, почти что новую религию, на которую клюнут не самые умные люди. А поскольку не самых умных среди мидгардцев большинство (в этом никогда Локи не сомневался), победа обеспечена. Не надо ни с кем сражаться, эти люди добровольно пойдут за лидером и по пути сами растопчут всех несогласных собратьев.
  - Может, мне тоже написать книгу и издать её в Мидгарде? – У него не получилось с ходу придумать что-нибудь равное «Богам…» по степени бреда. – Скажем, я напишу, что все люди… все люди… люди все… должны стать рыбами! Точно! Люди произошли от рыб, а теперь должны замкнуть великий круг преобразования и вернуться к корням, но стать не обычными рыбами, а энергетическими! Бесплотными существами, сгустками энергии, над которыми не властны время и пространство! И как только у людей срастутся ноги и отрастут плавники, они смогут путешествовать по всей Вселенной! Совсем забыл, нужно обязательно добавить элемент избранности! Ближе всего к энергетическим рыбам лысые либо лысеющие люди и люди с проблемной кожей. Их тела раньше прочих начали готовиться к трансформации. А уж если и лысый, и с экземой, например, так вообще считай, что ты уже одной ногой, то есть одним плавником в космосе. Каково, а?
  Тор шутки не оценил и даже не услышал. Он думал о Джейн.

3
  Памятуя, что лучшая защита – нападение, Джейн заявила:
  - Если тебе не нравится моя книга, это твои проблемы!
  Вопреки её ожиданиям, Тор не вспылил.
  - Она мне не не нравится. Она меня пугает.
  - Почему?..
  - Потому что я не представляю, что с тобой должно было случиться, чтобы ты написала такое. Тебя заставили? Загипнотизировали? Запугали? Твою семью держат в заложниках? Тебя чем-то шантажируют?
  Сжав губы, Джейн вызывающе вскинула подбородок.
  - А тебе не приходило в голову, что я написала правду?
  Он фыркнул.
  - Из правды там только нумерация страниц!
  - Ты без приглашения явился в мой дом, чтобы оскорблять меня?
  - Нет, чтобы понять, что происходит.
  - Я написала книгу, которая по популярности обошла «Пятьдесят оттенков серого»! – Хм, а Тор слышал о том романе? – Книгу, которая стала мировым бестселлером! – А он в курсе, что значит этот термин? – Книгу, которая прославилась на весь мир и прославила меня! Вот что происходит!
  - И ты действительно рада такой славе? – спросил он вкрадчиво.
  - Да! – выпалила Джейн. – Рада! Счастлива! До безумия! – Она вдруг услышала себя будто со стороны. – Проклятье! – Забывшись, Джейн нервно передёрнула плечами и тут же вскрикнула от боли в левом.
  На перевязке проступило небольшое красное пятно.
  - Тебе снова надо в больницу.
  - Нет. Врачи предупреждали, что от резких движений может пойти кровь. Я сама виновата. Они сказали, если крови будет немного, то ничего страшного.
  - Тогда давай ты приляжешь и отдохнёшь. Если нужно, я принесу тебе что-нибудь поесть или попить. – Он говорил с ней не как с зазнавшейся графоманкой. Не как с рехнувшейся учёной. Не как с взбалмошной девчонкой. Он говорил с ней, как с близким человеком, за которого волнуется.
  Всё это время Джейн искусственно раздувала в себе злость на Тора, но теперь не могла продолжать, да и не хотела. Он ни в чём перед ней не виноват, а его реакция на её книгу более чем объяснима.
  - Ничего не нужно, спасибо. И ложиться пока тоже не хочу. Я должна тебе объяснить… насчёт книги.

4
  Почти все, кому доводилось читать научные работы Джейн, говорили ей, что она обязана написать полноценную книгу, ведь у неё настоящий дар излагать сложные вещи не только доступно, но и по-настоящему интересно. Самой Джейн идея о собственной книге тоже нравилась. Со временем идея стала мечтой, мечта – планом. Джейн написала книгу.
  Это была реально хорошая книга, приподнимающая завесу над тайнами космоса, позволяющая узнать много нового и захватывающего, стать умнее. Но ни одно из двенадцати издательств, в которые Джейн отослала текст, не заинтересовалось. Весьма любопытно, но не наш формат, извините. Четыре обещали рассмотреть заявку повторно, если будут внесены правки, соответствующие их пожеланиям. Пожелания были отвратительные – добротную работу хотели превратить в продукт для примитивного развлечения. От Джейн требовали, чтобы её книга была до пошлого лёгкой и потребительской.
  Научная деятельность шла неплохо, но давно не радовала прорывами. Личная жизнь не ладилась – не получалось забыть Тора. Джейн чувствовала себя неудачницей. А тут ещё отказали в публикации. Видимо, толковые книги никому не нужны. Зато чушь издают ежедневно гигантскими тиражами.
  Обидевшись на весь свет и особенно на издателей, Джейн левой пяткой написала отборнейшую дичь и отправила под видом правок. Она ожидала, что издатели в ответ поинтересуются её психическим здоровьем либо проигнорируют послания, а лучше всего напишут, что подобный маразм – перебор даже для них. Вместо этого три из четырёх издательств уведомили, что разглядели в её задумке недюжинный потенциал и будут счастливы с нею сотрудничать. Причем одно так нахваливало оригинальность, глубину и исполнение идеи, что не избалованная профессиональной литературной лестью Джейн растаяла и сразу подписала предложенный контракт, который, как вскоре выяснилось, оказался кабальным. Даже астрофизики с тремя высшими образованиями – всего лишь люди, не застрахованные от ошибок.
  Формально её не заставляли писать то, что она не хочет, но на практике получалось именно так – не оставалось иного выхода из-за правок, ограничений и рекомендаций, кои она обязана была учитывать, согласно контракту. Воде тоже никто не приказывает течь в определённом направлении, но если её пускают по акведуку, путь у неё лишь один, ибо больше ей некуда деться.
  Джейн намеревалась взять псевдоним, но издательство не позволило. Её имя было важно для продвижения, ведь многие знали Джейн Фостер как девушку Тора.

5
  - Я думала, меня ждут насмешки коллег и вообще всех мало-мальски разумных людей. Я готовилась к публичному позору. Но вышло страшнее – книга стала бестселлером, у неё сразу появились орды поклонников, – Джейн ударила ладонями по подлокотникам кресла, в которое её усадил Тор, - и, что ещё хуже, последователей.
  - Многие хотят быть избранными.
  - Особенно если для этого ничего не нужно делать, - хмыкнула Джейн. Тому, кто добился чего-то своим умом, талантом, трудом, не нужны сказки про генетическую уникальность, он без этого знает себе цену. А тому, кто глуп и ленив, гораздо приятнее давить диван, осознавая свою избранность. Впрочем, такое осознание способно утешить и тех, кто выбивается из сил, тех, кто вкалывает за гроши не потому, что лишён способностей и усердия, а потому, что кругом слишком много несправедливости. Если ты в замкнутом круге, из которого не вырваться, хочется верить, что всё это не зря, что ты особенный, что жизнь вот-вот изменится в лучшую сторону.
  - А тот человек, - Тор стиснул зубы всего на секунду, но с таким остервенением, что Джейн испугалась, - который стрелял в тебя, он что, возомнил, будто должен тебя остановить?
  - Если бы. Отрицай он мою книгу и её идеи, я бы поняла его поступок и даже восхитилась им. Но нет, он тоже уверовал, только полагал, что я ошиблась со страной. Он иностранец, считал, что именно его Родина – место притяжения избранных. – Забавно, что так и могло бы быть – ещё на этапе написания книги иностранные филиалы издательства заинтересовались проектом, «примеряя» его на государства, где располагались, даже если те не были англоязычными. За звание земли богов поборолись страны с пяти континентов. Тендер на избранность предсказуемо выиграл тот филиал, которому светила наибольшая прибыль. - Словом, не меньший дурак, чем остальные последователи.
  - Даже дурнее. – Тор покачал головой. – Почему ты не обратилась за помощью ко мне, когда эта книга стала для тебя ловушкой?
  - И где бы я тебя нашла?
  Справедливо.
  - Могла бы обратиться в Щ.И.Т.
  - Не думаю, что Щ.И.Т. интересуется книжным бизнесом. – Джейн выдохнула, прикусив нижнюю губу. – Я знаю, что сглупила. Я всегда считала себя умной, а вытворила такое, что сборная дураков мира единогласно выбрала бы меня председателем!
  - Джейн, Джейн, Джейн! – Тор присел перед ней на корточки, взял её руки в свои. – Ты – одна из самых умных людей, которых мне доводилось встречать, а я повидал немало, уж поверь. Они воспользовались твоей доверчивостью и неопытностью в новом деле. – Он смотрел на неё и не мог оторваться. За те годы, что они не виделись, она нисколько не подурнела. Щёки чуть похудели, появились едва заметные морщинки, но это её не портило. Глаза остались такими же выразительными и пленительными.
  Не удержавшись, Тор протяну руку и большим пальцем погладил Джейн по подбородку и щеке. Ему показалось, что она хочет дёрнуться и отстраниться, может, ей и самой так казалось, но она ничего не сделала.
  - Теперь я здесь, - продолжал Тор, - и всё будет хорошо. Я разберусь с этим сумасшествием.
  - Как?
  Он криво ухмыльнулся.
  - Побеседую с твоим издателем и кто там ещё задействован. Не сомневаюсь, что сумею их убедить… принять кое-какие меры.
  Джейн тоже не сомневалась. Облегчение, о котором она уже не мечтала, накрыло её, как прохладная морская волна в жаркий день, но счастья не принесло. Годами она пыталась забыть Тора, уже убедила себя, что почти получилось, что осталось совсем чуть-чуть, но полчаса общения с ним свели все старания на нет.
  - Я рада, что ты здесь, - искренне сказала Джейн. И не менее искренне подумала: «Но лучше бы ты не появлялся».

6
  - Мы сами не предполагали, что результат будет таким масштабным, но не могли прервать эксперимент – иначе он не был бы экспериментом. Требовалось идти до конца. Что мы и сделали. – Гарольд Колтрейн, генеральный директор издательства, которое озолотилось на книге «Боги – это мы», чётким, грамотным языком рассказывал телеведущей, что сия книга была социальным экспериментом, цель коего – продемонстрировать, сколь легко манипулировать общественным сознанием. Разумеется, извиняться перед теми, кто всерьёз поверил в содержание текста, издательство не собирается, возвращать деньги – тем более. Осталось лишь подвести итоги опыта (они довольно просты: люди намного легковернее, чем сами считают) и поблагодарить мисс Джейн Фостер, любезно согласившуюся помочь. А многомиллионная армия невольных участников эксперимента должна сделать выводы и впредь быть осторожнее.
  Выдержка у Гарольда была безупречная, но Джейн, внимательно наблюдающая за его лицом на экране, догадывалась, о чём он думает. Гарольд Колтрейн спрашивал себя: если уж автора книги пытались пристрелить из-за несогласия с содержанием, то что захотят сделать с человеком, объявившим, что вся книга – сплошной обман, и сколько будет таких хотящих? Однако вряд ли он жалел, что согласился сделать данное объявление, поскольку альтернатива в виде удара Мьёльниром по темечку была хуже.
  Джейн выключила телевизор.

7
  Издательство никому ничего не вернуло, и Джейн тоже не стала возвращать полученные гонорары – не из жадности, а из принципа.
  Аренда апартаментов была оплачена до конца года, и Джейн решила остаться, дабы деньги не пропали зря.
  - Будешь потом скучать по роскошному жилищу? – спросил Тор, сегодня одетый как обычный землянин - в футболку, джинсы и кроссовки. Для него, выросшего во дворце, тут роскошью и не пахло, но он понимал, что большинство мидгардцев о подобном жилье и грезить не смеют.
  - Нисколько. – Джейн оглядела огромную гостиную. – Я бы с радостью вернулась в свою прежнюю квартиру, если она не занята. Я вообще не хотела переезжать, издательство настояло – престижа ради. – Она привалилась плечом к стене, засунула руки в карманы, почти сразу вынула. – А ты?.. Когда собираешься уезжать?
  - Я собираюсь уезжать?
  - Разве нет?
  - Пока никуда не рвусь. Конечно, стрястись может что угодно, но если встрясок не будет, я хотел бы задержаться здесь.
  - Здесь – то есть на Земле?
  - Да. Если конкретнее, то в Нью-Йорке. А если совсем конкретно, то рядом с тобой.
  Наверное, стоило ахнуть и схватиться за сердце, но Джейн плавно выдохнула и медленно прислонилась к стене спиной. Поизучала оконный прямоугольник напротив, затем повернула голову к Тору.
  Он стоял, не шевелясь, и смотрел так напряжённо, словно боялся пропустить малейшее её движение, самое крохотное изменение в выражении лица.
  - Не надо, - произнесла Джейн столь тихо, что сама себя не услышала. Пришлось кашлянуть, чтобы попытаться убрать вставший в горле ком. – Мы это уже проходили.
  - И прошли неправильно, - его голос тоже был глухим.
  - Наоборот, мы приняли единственно верное решение.
  - Я сначала тоже так думал, но… - Он мотнул головой, шагнул к Джейн и встал перед ней, взяв её за плечи. – Последние годы - годы без тебя были худшими в моей жизни. Их было всего восемь, но они тянулись дольше, чем предыдущие столетия. И каждый день я жалел, что тебя нет рядом. – Тут романтику потеснила честность. - За исключением дней с битвами и другими опасностями. Джейн, я… я… Я пытаюсь сказать, что люблю тебя. Любил все эти годы, не переставая. И ты не представляешь, как мне обидно за каждый год, каждый месяц, каждый день и каждый час, в который мы с тобой могли бы быть вместе, но не были.
  - Представляю. – До этого она пялилась в воображаемую точку сбоку от него, а теперь посмотрела Тору в глаза. – Очень хорошо представляю. – Джейн зажмурилась на несколько мгновений. – Но давай представим вместе, что нас ждёт впереди. В лучшем случае – лет десять счастья. Потом игнорировать разницу уже не получится. Будет всё хуже и хуже, хуже и хуже. Мы снова расстанемся.
  - Не факт, что я проживу десять лет, с моей-то работёнкой!
  - Предлагаешь мне на это надеяться? Нет, я хочу, чтобы ты жил долго. Долго и счастливо.
  - Счастливо без тебя не получится.
  - У меня без тебя счастливо тоже не получается, - призналась она и горько усмехнулась. – Я ведь пыталась… У нас нет общего будущего.
  - Есть. У нас есть возможность любить друг друга. Может, недолго, а может, сотни лет – мир полон чудес, Джейн, кто знает, вдруг мы найдём способ… - он осёкся, усомнившись в годности формулировки «замедлить твоё старение», - что-то изменить? Сделать так, чтобы ты жила столько же, сколько я?
  Он верил в свои слова. Джейн тоже хотела поверить, да была добросовестным учёным – такие не позволяют себе принимать желаемое за действительное.
  Но она подумала о Таносе. О том, что он сделал с половиной живых существ, включая саму Джейн. И внезапно ощутила благодарность – получается, Танос сэкономил ей пять лет жизни, перенёс их наперёд. Она на пять лет моложе, чем была бы, если б не исчезала. Отчего не использовать этот подарок, приплюсовав к тому времени, которое у неё, у них с Тором ещё есть? Вполне научный подход. Она не впервые об этом думала, но впервые при размышлениях присутствовал Тор. И смотрел на неё голубыми глазами, полными любви.
  Даже самый скептичный учёный не станет отрицать, что жизнь преподносит сюрпризы. Вдруг Тор прав, и когда-нибудь они найдут способ быть вместе до конца? А если не найдут, то хоть ближайшие годы проживут счастливо, и никто у них этого не отнимет. Она давно устала бояться будущего, но лишь сейчас осмыслила, как сильно эта боязнь испортила ей настоящее.
  Нерешительно протянув руки к Тору, Джейн положила ладони на его бока. Он сделал полшага вперёд, и теперь они стояли друг к другу вплотную. Тор пристально вглядывался в её черты, а на его собственном лице постепенно расцветала до трогательного светлая улыбка. Он погладил Джейн по волосам, наклонился и поцеловал её в губы.

8
  - Я чуть с ума не сошёл, когда понял, что ты среди исчезнувших. – Он замолчал.
  Джейн тоже молчала. Она не ожидала, что Тор когда-нибудь об этом заговорит. Если честно, она не была уверена, что есть, о чём говорить: возможно, ему было не до неё во всей той неразберихе, которая поглотила мир, лишившийся половины обитателей. Возможно, ему и уточнять-то было некогда – по крайней мере, поначалу -  в числе исчезнувших она или в числе уцелевших.
  Он начал этот разговор неожиданно, без видимых причин. Наверно, почувствовал, что, наконец, может отпустить то, что долго его мучило.
  Стояло прекрасное солнечное утро, кухня полнилась светом. Джейн в коротком шёлковом халате и с распущенными волосами неторопливо варила кофе, хозяйничая за огромным столом-стойкой. Тор, в штанах, зато без рубашки, футболки, майки и прочих формальностей, наблюдал за ней, сидя за другим, гораздо более скромным по размерам, столом.
  - Когда все вернулись, я приехал к тебе…
  Она посмотрела на него с изумлением.
  - Я видел тебя. Ты меня – нет. Я не хотел тревожить, но я должен был убедиться, что с тобой всё в порядке. Я ждал у твоего дома. Видел, как ты выбегаешь и садишься в такси. Это было такое счастье – увидеть тебя, узнать, что ты жива и здорова.
  Почему он поднял эту тему?
  Догадавшись, каким вопросом задаётся Джейн, Тор пояснил:
  - Не хочу, чтоб ты думала, что мне было всё равно, когда ты исчезла, что я не переживал потом, что я не удосужился лично убедиться в твоём возвращении.
  Хотелось бы ей сказать, что она вовсе так не думала, только это будет не совсем правдой. Но позволять Тору считать, будто она подозревала его в равнодушии, Джейн тоже не хотела. Отставив кофейные принадлежности, она подошла и села к нему на колени. Обвила его шею руками, а он, явственно взбодрившись, обнял её за талию.
  - Я знаю, что небезразлична тебе. Всегда знала, даже когда мы расстались. Признаюсь, я не была готова дать голову на отсечение, что ты лично появишься, чтобы убедиться, что я в порядке. Но я знала, что тебе не всё равно, что ты помнишь обо мне.
  Он глядел на неё, как заколдованный.
  - «Помнить – значит быть рядом, быть рядом – значит быть частью, быть частью – значит никогда не расставаться».
  Джейн весело нахмурилась.
  - Что это?
  - Ты не узнала? Цитата из твоей книги.
  - Да?
  - Да. Забыла?
  - Забыла, - покаялась Джейн. – Видимо, эту часть текста я писала в нетрезвом уме.
  - Серьёзно?
  - Ага. По-твоему, такой бред можно написать на трезвую голову? Иногда я прибегала к винному допингу.
  - Это многое объясняет.
  - Эй! Не говори так, как будто я алкоголичка! Два-три бокала, и только когда становилось совсем невмоготу.
  - Оправдывайся-оправдывайся, порочная женщина!
  Она рассмеялась, грациозным движением отбросив волосы назад.
  - Последние три недели ты ничего не имел против моей порочности.
  - А теперь вот всерьёз озаботился твоим моральным обликом. – Его ладони сомкнулись на её пояснице.
  - Надолго ли? – поддразнила Джейн, приблизив свои губы к губам Тора.
  - Зависит от тебя.
  Теперь засмеялись оба, после чего незамедлительно и страстно поцеловались. К поцелуям добавились другие телодвижения. Стол, возле которого пара находилась, был невелик и уставлен посудой. Зато на длинном широком столе-стойке столько свободного места! Тор подхватил Джейн на руки и усадил туда.
  Свобода оказалась неабсолютной – в углу лежал сливающийся по цвету со столешницей пульт от телевизора. Про сам телевизор, равно как телевидение, Интернет, компьютер и прочие гаджеты влюблённые не вспоминали с тех пор, как воссоединились. Не хотелось пускать большой мир в свой маленький счастливый мирок, пускай пока постоит снаружи.
  Задетый бедром Джейн пульт упал на пол, и на стене ожила плазменная панель.
  - …настоящей сенсацией, без преувеличения – эпохальным событием не только для литературного мира, но и в целом для международного сообщества, - зазвучал голос ещё до появления картинки. Судя по дикции и характерной идиотически восторженной интонации, говорила телеведущая какого-то ток-шоу.
  Появилось изображение – типичная студия с мягкой мебелью в центре. На одном полудиване-полукресле сидела холёная ведущая с лицом, до предела натянутым пластической хирургией. На втором не сидел, а восседал, чертовски обаятельно улыбаясь, поджарый темноволосый мужчина.
  Джейн и Тор дружно вздрогнули, забыв о том, что ещё секунду назад занимало все их мысли. Мужчиной в студии был Локи.
  - Вы мне льстите.
  - Не скромничайте. Ваша книга всего за неделю стала самой продаваемой в мире!
  - Это не столько моя заслуга, сколько заслуга моих читателей, которым я безмерно благодарен.
  - Сейчас мы прервёмся на короткую рекламу, - проворковала ведущая, - не переключайтесь. А для тех, кто только что к нам присоединился, я напомню (хотя это, вероятно, излишне), что у нас в гостях Локи Одинсон, автор мирового бестселлера «От рыб к рыбам: Великий круг бытия».

Конец
(3 мая – 16 июня 2021 г.)