Часть 1
  Это был идеальный день. Идеальная погода, идеальное настроение, идеальная компания – к Баффи с Дон приехали Уиллоу, Ксандер, Джайлс. Идеальный город – разве есть на свете место лучше Рима? Рим великолепен. Он точь-в-точь такой, каким Баффи представляла его по книгам и журналам. Не город, а картинка. Идеал.
  Они гуляли с утра до вечера, амбициозно и безнадёжно стремясь обойти все достопримечательности. Разговаривали, смеялись, дурачились. Когда стало смеркаться, зашли в неимоверно уютный ресторанчик – словно с обложки туристического путеводителя. Прекрасно провели время за горячим ужином и тёплым разговором.
  Это был идеальный день. И закончился он идеально – все пришли домой вымотанные до невозможности, но усталость была приятная, она обещала каждому крепкий спокойный сон. Однако, прежде чем разойтись по своим комнатам, Баффи, Дон, Джайлс, Ксандер и Уиллоу долго-долго сидели на кухне, вспоминали прошлое – вроде бы недавнее, но теперь казавшееся таким далёким. Говорили и понимали, как им повезло, что они выжили и что они есть друг у друга. Уже под утро они обнялись напоследок и отправились-таки отдыхать.
  Баффи упала на кровать, чувствуя, что через секунду отключится. В эту секунду она успела посмотреть в окно, за которым брезжил рассвет, и подумать об идеальности минувшего дня. Её охватило блаженное спокойствие, она не помнила, когда последний раз испытывала подобную безмятежность и испытывала ли вообще. Всё хорошо. Наконец-то всё хорошо.
  Уснула Баффи в просторной красивой комнате. А проснулась в маленькой палате, на жёсткой кровати, к которой была пристёгнута ремнями.

***

  Доктор Коллинз, дородный и покровительственно-добродушный, с удовольствием вводил в курс дела нового коллегу, высокого и худощавого. Говорил с гордостью, будто директор музея о необыкновенно редком экспонате, который удалось заполучить, отбив у конкурентов.
  - Чрезвычайно интересный случай! Баффи Энн Саммерс, двадцать шесть лет.
  - Я слышал о ней, - поведал доктор Милтон, чем разочаровал, чуть ли не оскорбил Коллинза. – Девушка выдумала про себя фантастическую историю и полностью в неё поверила! - Изъясняясь не профессиональными терминами, а простонародными выражениями, он ещё ниже упал в глазах собеседника.
  Коллинз сухо откашлялся.
  - Это не просто выдумка, это тончайшая работа сознания. – Раз Милтон не утруждает себя терминологией, он тоже не станет. - Нам улыбнулась удача: мисс Саммерс раньше вела личный дневник, а затем и свою фантастическую историю записала на бумаге. У нас есть возможность сравнить исходник с конечным продуктом.
  - Надо же! – Теперь Милтон действительно удивился и пуще прежнего воодушевился. – Я не знал. Какая ценная информация!
  Читать чужие личные записи без спроса неэтично, но если от этого зависит психическое здоровье пациента – приемлемо.
  - Расскажите мне всё, доктор Коллинз. Что это за девушка, как она дошла до такого состояния?
  Немного помолчав для важности, Коллинз выполнил просьбу.
  - Обычная, в общем-то, девушка. Родилась и до шестнадцати лет жила в Лос-Анджелесе. Ещё там увлеклась ушу, дзюдо и каратэ. Когда ей исполнилось шестнадцать, родители развелись, Баффи и её младшая сестра переехали в Саннидейл.
  - Тот ещё городок.
  - Да уж. Промышленный центр. Работы много, она хорошо оплачивается – люди едут, стараясь не думать, как это скажется на их здоровье, а между тем смертность от онкологических и других характерных заболеваний зашкаливает. Неудивительно, что в фантазиях мисс Саммерс многие жители Саннидейла ассоциировались с живыми трупами. Что ещё любопытно (хотя тут любопытно почти всё): в большей части истории сестра, Дон, не упоминается, будто её совсем нет.
  - Типично. Старшие часто ревнуют к младшим, считая, что тем уделяют слишком много внимания. Иногда старшим хочется быть единственными детьми.
  Доктор Коллинз не знал, как комментировать замечание доктора Милтона, поскольку, с одной стороны, сам рассуждал так же, с другой – терпеть не мог, кода его перебивают, и не собирался сие поощрять. В итоге Коллинз попросту продолжил:
  - Сначала всё складывалось хорошо. У мисс Саммерс появились друзья, включая школьного библиотекаря, который практически заменил ей отца. Потом завёлся парень. С него-то и начались проблемы. Он выпил из неё немало крови – фигурально выражаясь. Лиам… Не помню, как его фамилия. Неважно, тем более что его называли не по фамилии и не по имени, а по прозвищу - Ангел.
  - Интересный псевдоним.
  - Кто-то из дружков-наркоманов наградил кличкой, и она быстро прижилась.
  - Сам он тоже был наркоманом?
  - Ещё каким. Правда, когда они с мисс Саммерс познакомились, он был в глубокой завязке. Долго держался. Но сорвался. В ту же ночь, когда они первый раз... ну, Вы поняли. Крышу ему тогда снесло капитально и надолго. Позднее оклемался, прошёл реабилитацию, снова завязал. Только понимал, что в любой момент может опять покатиться по наклонной, что его девушке будет лучше без него. В конце концов, переехал в Лос-Анджелес. Там у него вроде была пара рецидивов, но после повторного реабилитационного курса наступила стойкая ремиссия – насколько она может быть стойкой. Кажется, у него даже сын родился, от прежней подружки-наркоманки, но там мутная история: она умерла при родах, а у него то ли отобрали ребёнка, то ли он отдал сам. Изредка Ангел возвращался в Саннидейл. Например, приехал на похороны матери мисс Саммерс, чтобы поддержать. Не знаю, хуже он делал или лучше, напоминая о себе. Мисс Саммерс сама не знала. Но, как бы там ни было, одна она не осталась. Познакомилась с молодым человеком из военной академии, но и с ним не сложилось. Следом вовсе связалась с неким Спайком.
  - Тоже прозвище?
  - Да, вдобавок, он из той же компании, что и Ангел, только отпочковался. Они с мисс Саммерс страшно ненавидели друг друга и сами не заметили, как влюбились. Вроде бы всё было хорошо, а тут…
  - Та авария.
  Коллинз кивнул.
  - Взрыв на одном из основных производств Саннидейла, промышленная катастрофа. Почти всё живое в городе погибло за двадцать минут. Спаслись очень немногие. Среди счастливчиков были мисс Саммерс и несколько её знакомых. Им повезло, что они находились рядом со школьным автобусом, когда всё началось; они успели выбраться из города и отъехать на безопасное расстояние. А вот Спайк погиб.
  - Бедная девушка, сколько всего на неё навалилось. – Милтон сочувственно покачал головой. - Неудивительно, что у неё появились проблемы с психикой.
  - Она боец. Держалась стойко. Даже катастрофа в Саннидейле не добила её, хотя основательно подкосила. Мисс Саммерс боролась. Обосновалась в Кливленде, снова устроилась на работу. Понимала, что ей нужна помощь, обратилась к психологу. Именно психолог посоветовал ей написать вымышленную историю на основе реальных событий. В некоторых случаях это впрямь помогает, позволяет безболезненнее осмыслить и принять события.
  - Тогда-то она и принялась за рассказ про Истребительницу вампиров?
  - Не рассказ – целый роман. Ближе к концу она даже Спайка оживила, отправила работать вместе с Ангелом, которого уже снабдила верными друзьями и приличной должностью. Честно говоря, написано не очень талантливо – слог банальный и тяжеловатый, но ведь суть не в этом. Нельзя жить в вымысле, но иногда вымысел спасает – становится убежищем для рассудка.
  - Однако мисс Саммерс это не спасло.
  - Спасло… почти. Она выкарабкалась бы. Ей уже стало гораздо лучше, но тут погиб Ангел. Его застрелили в Лос-Анджелесе. Ходили слухи, что он начал сотрудничать не то с полицией, не то с ФБР, внедрился в крупную группировку, занимающуюся наркоторговлей. На финальном этапе операции, когда начался захват, беготня с оружием и всё такое, Ангел попал под пули. Говорят, он мог отсидеться в безопасности, но отказался, заявил, что хочет довести дело до конца, что будет выполнять то, на что подписался, до последнего. Видно, считал, что сам он в любом случае уже конченый человек, так уж пусть конец будет достойным – в борьбе за правое дело, а не в канаве от передоза после очередного срыва.
  - Мисс Саммерс узнала об этом и…
  - Дописала последнюю главу романа и переселилась в него. Больше двух лет была невменяема. К счастью, недавно начались улучшения. Она молода, физически здорова, и психика у неё изначально тоже была здоровая – никаких врождённых болезней или других отклонений. Она быстро идёт на поправку, сейчас полностью осознаёт, кто она, где и почему находится, что произошло. Если не случится ухудшений, через месяц-другой можно будет подумать о выписке. Разумеется, потребуется следить за её состоянием – и ей самой, и специалистам, регулярно посещать врача, возможно, принимать определённые препараты на первых порах. Но прогноз оптимистичный. Я убеждён, что мисс Саммерс сможет полностью излечиться.

***

  - Как же я рада, что тебя выписывают! – Дон чуть ли не хлопала в ладоши от восторга. Не совладав с эмоциями, она бросилась на шею Баффи. – Домой, наконец-то, домой!
  Ксандер добродушно ухмыльнулся.
  - Да, Баффстер, пора тебе убираться отсюда.
  - Согласен, - поддержал Джайлс, - психиатрическая клиника – безусловно, нужное заведение, но не самое подходящее для молодой леди, если эта леди здорова.
  - А ты теперь здорова, - радостно подхватила Уиллоу.
  Баффи смотрела на них, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
  - Я люблю вас, ребята… - Ком быстро затвердел и начал подрагивать.
  Уиллоу подошла к Баффи с Дон, обняла обеих. Через секунду троицу обнял Ксандер, а спустя ещё несколько мгновений их всех умудрился обхватить Джайлс.
  - Теперь всё будет хорошо, - ласково сказал он, сжав плечо Баффи.
  - Очень хорошо, - дополнила Уиллоу, приглаживая пряди, выбившиеся из причёски Баффи.
  - Не хорошо, а просто супер! – жизнерадостно поправил Ксандер и поцеловал Баффи в макушку.
  - Точно будет! – заверила Дон, прижимаясь к сестре.
  Как Баффи ни крепилась, а всё-таки всхлипнула.
  Провожал её сам доктор Коллинз. Они вышли на улицу и остановились у крыльца. Баффи поглядела на ворота, за которыми начинался большой реальный мир. До них было шагов пятьдесят.
  - Что ж, мисс Саммерс, удачи Вам. Признаюсь, что буду по Вас скучать. Конечно, не по тому, как Вы пытались отломать ножки стульев, чтобы заколоть санитаров, - при этих его словах Баффи виновато прыснула, - но по Вашей поразительной фантазии. По нашим беседам. И, главное, по Вашей силе духа и воле к жизни.
  - Спасибо, доктор Коллинз. Вам и всем остальным работникам. Спасибо…
  Коллинз наградил её прямо отеческим взором.
  - Берегите себя, мисс Саммерс. Однако помните: иногда вымысел спасает, но нельзя жить в нём вечно.
  - Я знаю, - Баффи мягко улыбнулась и глянула на одно из окон на первом этаже клиники.
  За окном стояли Джайлс, Ксандер, Уиллоу и Дон. Они тоже улыбались Баффи и махали ей на прощание. Баффи помахала им, украдкой. Сморгнула слёзы, отвернулась и зашагала к воротам.
  В том автобусе были её знакомые, но не друзья, не близкие, не родные. Дон, Уиллоу, Ксандер и Джайлс не выбрались из Саннидейла живыми.

Часть 2
  Они с отцом давно отдалились друг от друга, но он теперь был единственным её родным человеком. Чтобы быть ближе к нему хотя бы географически, Баффи переехала в Лос-Анджелес.
  Ещё она решила найти Коннора, сына Ангела. Просто чтобы увидеть мальчика, попытаться разглядеть в нём черты его отца. Капельку приблизиться к человеку, который так много для неё значил. Значит до сих пор. Никто не отменял защиту персональных данных и неразглашение конфиденциальной информации, но, если задаться целью и упорно идти к ней, добьёшься своего. Только Баффи пожалела, что добилась.
  - Славный был мальчик, - рассказывала сердобольная, но поразительно легкомысленная и болтливая для своей должности сотрудница социальной службы. – Хорошенький, улыбчивый. Правда, улыбался обычно невпопад. Что Вы хотите – глубокая умственная отсталость. Плюс врождённый порок сердца. Нехорошо так говорить, но, если честно, то, что он умер, к лучшему.
  - Когда?.. – сдавленно спросила Баффи. Ей жаль было мальчика, но сердце ныло не из-за этого. Она не знала Коннора, она лишь представляла его. Больно было оттого, что с его смертью исчезла последняя частичка Ангела в этом мире.
  - Несколько недель назад. Немного не дотянул до Дня Рождения. В конце нынешнего месяца ему исполнилось бы шесть лет.
  Баффи сомкнула веки. Может, и хорошо, что Ангел не дожил до этого?
  - А уж как его отец переживал – страшно было смотреть.
  Баффи резко распахнула глаза.
  - Кто переживал?!
  - Его отец, кто же ещё. Он постоянно навещал Коннора, а когда мальчика положили в больницу, сам едва ли не поселился там.

***

  Ангел открыл дверь и в первую же секунду получил звонкую пощёчину. Во вторую секунду Баффи крепко его обняла. В третью секунду он оцепенел. В четвёртую справился со ступором. В пятую обнял Баффи в ответ.
  - Как ты? – спросила она, не отрываясь от него.
  - Пока мне не отбили пол-лица, было лучше.
  - Я сломала бы тебе челюсть, если б хотела, так что не жалуйся.
  - И как я жил без тебя эти годы?
  - Я думала, что ты мёртв!
  - Я сам так думал какое-то время. Очнулся в больнице через полтора месяца после ранения, ещё полгода ушло на восстановление.
  - Почему ты не дал о себе знать?
  - Зачем? У тебя была своя жизнь.
  - Да, прекрасная жизнь! В психушке! – Появись он там, Баффи, вероятно, и не восприняла бы его присутствие, но он ведь и не попытался!
  - Тогда я этого не знал.
  - А когда узнал?
  - Совсем недавно, когда тебя уже выписали. Случайно столкнулся с твоим отцом.
  Несложно представить, что её отец наговорил Ангелу. Обвинил во всех смертных грехах и прежде всего в сумасшествии Баффи. Заявил, что ей без него лучше, что из-за его «воскрешения» она может вторично лишиться рассудка. Баффи яростно стиснула зубы. Она бы поняла такую заботу, если б отец не ограничивал общение с ней одним телефонным звонком в месяц.
  - Не принимай близко к сердцу. Он зол, но выместить злость на мне боится – вдруг я снова съеду с катушек, он не хочет быть в этом виноватым. А ты для него стал подарком судьбы, на котором можно отвести душу.
  - О чём ты?
  - Он злится на меня. Иногда мне кажется, что он меня ненавидит за то, что я выжила, а Дон – нет.
  - Не говори глупости. Он не может ненавидеть тебя за то, что ты выжила.
  - Но будь у него возможность выбирать, он выбрал бы Дон. Он всегда любил её больше. Это не детские придумки, не накрученные обиды. Это факт. – Она мотнула головой. – Плевать. Я не затем пришла. – Наконец, Баффи отстранилась.
  Всё это время они разговаривали, продолжая обниматься, а теперь получили возможность рассмотреть друг друга. Баффи выглядела очень даже недурно. А Ангел… Он постарел. Не знай она его настоящий возраст, решила бы, что ему лет сорок пять, не меньше. Наркотики и пули никого не красят. Пострижен, побрит, одежда чистая, но глаза настолько уставшие, что самой хочется застрелиться.
  Он был в штанах и майке, взгляд Баффи первым делом скользнул по его рукам. Усмехнувшись, Ангел вытянул их вперёд, потом вверх. Следов от игл нет ни на локтевых сгибах, ни под мышками. Баффи давно знала, что колоться можно не только туда, но не требовать же от Ангела снимать штаны, чтобы проверить ноги и паховую зону. По крайней мере, не так сразу, с порога. Пока она ограничилась бесцеремонным осмотром его шеи.
  - Мне всегда нравились твои деликатные манеры.
  - Извини. - Баффи вдруг очень чётко представила, как это всё выглядит со стороны. Ну и встреча, однако. – Мне так жаль насчёт Коннора… - Хм, а всего две секунды назад она считала, что более неуклюжей ситуация стать не может.
  - Спасибо.
  Она взяла его лицо в свои ладони.
  - Я говорю не для галочки. Мне правда очень, очень жаль. Я соболезную тебе.
  - Я знаю. – Он почти улыбнулся. – Правда знаю. Спасибо.
  Они снова обнялись.

***

  - Странно, да? – Баффи подошла к Ангелу, глядя туда же, куда и он. – Некоторые катастрофы уничтожают людей, но щадят вещи.
  В данном случае под вещами подразумевались снимки. В своей квартире Баффи сделала настенный стенд с фотографиями – закрепила их не строгими рядами, а в художественном беспорядке. С каждого снимка смотрели счастливые люди. Вот Ксандер стоит между Баффи и Уиллоу, приобнимая обеих за талии, все трое хохочут. Вот Джойс и Дон обнимаются. Вот Баффи рядом с Джайлсом в школьной библиотеке, Джайлс держится по-джентльменски строго, но взгляд весёлый и тёплый. Вот Джойс в кресле, обе дочери, сидящие на подлокотниках, прижимаются к ней. Вот Баффи на коленях у Спайка. А вот Ангел и Баффи в «Бронзе», держатся за руки и смеются. У обоих так блестят глаза! Боже, как давно это было. Они только начали встречаться. Она ещё понятия не имела, что такое – приходить в притон, от которого волосы дыбом, чтобы попытаться кого-то оттуда вывести. Находить своего парня варящим мет вместе с дружками. Видеть вместо любимого человека бездушную скотину. А он ещё верил, что справится, что всё на свете преодолеет ради неё. Он ждал этого от себя и другие ждали этого от него, мол, если любовь истинная, она переборет что угодно. Большинство людей вообще считают, что победить наркозависимость нетрудно, надо лишь напрячь волю - и успех обеспечен. Причём обычно это те же люди, которые не могут отказаться от сигарет или пирожных.
  Его затянуло в трясину, и только одну вещь он считал достижением и поводом для самоуважения – он не утащил Баффи за собой. Не позволил ей увязнуть в том же болоте. Он едва не убил приятеля, который попытался угостить Баффи травкой (сам Ангел тоже начинал с травки, тогда это казалось крутым, забавным и безобидным). Сломал ему три ребра. Такие разъяснения приходилось проводить регулярно, и Ангел с липким ужасом сознавал, что однажды его не окажется рядом вовремя. Баффи умница, но и её можно застать врасплох, в момент душевной слабости. Откажется раз, откажется два, а на третий подумает: «Какого чёрта? Что-то же в этом есть, раз всем нравится. Я всегда смогу остановиться…» Это была одна из причин, по которым он ушёл из её жизни.
  - Лучше бы наоборот, - проговорил Ангел, смекнув, что пауза затянулась. – Прости, я не знаю, что сказать и как сказать. У меня не оставалось родственников в Саннидейле. Я не представляю, через что ты прошла.
  Взрослые люди, самостоятельные, сами себя содержат, сами решают свои проблемы, сами о себе заботятся. А в общении друг с другом беспомощны, точно дети – разговор никак не клеится. Не верится, что когда-то они могли разговаривать часами и ночами напролёт, а иногда и вовсе будто читали мысли друг друга, без слов.
  Пожалуй, зря она пригласила его в гости. И, главное, зачем? Они оба налаживают жизнь, по отдельности у них неплохо получается, но вместе сложнее, опаснее. Если кто-то из них оступится, когда будет один, он и упадёт один, а если это случится, когда они будут вдвоём, покатятся оба.
  - Каким был Коннор в твоём придуманном мире? – внезапно спросил Ангел. – Он вообще там был?
  Неужели её отец и об этом ему рассказал? Значит, не короткий был разговор.
  - Был. – Баффи вздохнула. - Почти взрослый, но всё-таки ещё подросток. Запутавшийся, но не злой. Сильный… - Она проглотила следующее слово, но Ангел закончил за неё:
  - Здоровый.
  Помедлив, Баффи дотронулась до его плеча.
  - Ты не виноват.
  - Виноват.
  - Когда вы с Дарлой снова сошлись, ты был чист, это она не слезала с иглы.
  - Но я раньше был наркоманом, это точно не прибавило Коннору здоровья. Возможно, если б хоть у одного из его родителей совсем не было наркостажа, Коннору не досталось бы столько патологий. Я подвёл его. А знаешь, что я сделал, когда ему поставили диагноз?
  - Который именно? – прозвучало грубовато, но Баффи передёрнуло от мысли о сюсюканье.
  - Идиотия. Порок сердца обнаружили раньше, я тогда думал, что ничего страшнее быть не может. Но потом ему диагностировали идиотию, и я понял, как ошибался. – На мгновение-другое взгляд Ангела стал невидящим. - Я всегда считал, что идиот – просто смешное слово, обычное оскорбление… Так знаешь, что я сделал, когда узнал о диагнозе?
  - Снова взялся за шприц?
  - Точно. Повторил то, чем уже загубил своего ребёнка.
  - Очень мудро, - жёстко хмыкнула Баффи. Если блеять что-нибудь оправдательно-утешительное, будет хуже. – Но хорошо, что ты сумел бросить. Снова. Иногда мне кажется, что это уже твоё хобби.
  Ангел горько ухмыльнулся. Давно прошло время, когда Баффи его жалела и уговаривала. Удивительно, что она вообще разговаривает с ним после всего, через что он её протащил. И удивительно, что она не презирает его. Сам себя он презирал.
  Он вспоминал пустые глаза сына, блуждающий взгляд, отстранённую улыбку. Ангел знал, что его ребёнка изувечили наркотики. И он хотел быть на сто процентов уверен, что больше к ним не прикоснётся. Когда-то он не сомневался, что так оно и будет. А теперь не мог дать гарантии, и это сводило его с ума. Он уже столько раз предавал близких и самого себя. Разом больше, разом меньше… Но всё-таки одно Ангел знал твёрдо: если и будет следующий раз, он станет последним. Ангел не собирался по новой проходить круги знакомого ада. Он отлично помнил, каково это – когда нет ни сил, ни желания жить. Когда всё, о чём ты думаешь, - очередная доза, и нужна она не для удовольствия, она нужна из-за тошнотворной необходимости. Когда вены вспухли, на коже нет живого места, а ты всё равно втыкаешь туда иглу. Когда не можешь толком соображать, но полностью осознаёшь, что ты уже даже не ничтожество, а нечто гораздо мельче, что ты упал намного ниже определения «жалкий», что нормальные люди в тебя и плевать-то побрезгуют. Когда смерть смотрит тебе в глаза, и ты задыхаешься от страха, но не можешь, да и не очень-то хочешь сопротивляться. Она прижимается к тебе, по локоть засовывает костлявые руки в твою грудь или кладёт ледяные пальцы тебе на лицо, и непонятно, то ли от неё нестерпимо воняет гнилью, то ли от тебя. Ты ещё жив, но уже в могиле, из которой не выползти. Ангел чудом выползал, но мысль о том, что он может вновь туда попасть, парализовала его. Лучше умереть. И он умрёт. На это ему хватит решимости. Если он опять сорвётся, то после первой же дозы пустит пулю себе в висок. Пистолет у него есть – остался с той операции.
  - Если снова сорвёшься, я сама тебя убью. – Слова Баффи будто упали глыбой льда.
  Ангел ошарашенно уставился на неё. Не мог же он произнести свои мысли вслух?..
  - Ты ничего не сказал. Но я вижу, о чём ты думаешь.
  А Ангел видел, о чём думает она: ей жаль его, но она не может забыть того, во что он её втянул, и сейчас, без налёта подростковой романтики, это видится ещё более отвратительным.
  Они снова понимают друг друга без слов. Только радости от этого маловато. Напрасно Баффи пригласила его, а он напрасно согласился.

***

  Её разбудил звонок. Мысленно выругавшись в адрес неизвестного пока умника, звонящего не на сотовый телефон, который у неё под рукой, а на домашний, который стоит в гостиной, Баффи вылезла из постели.
  - Алло. – Она подождала пару секунд, ответом была тишина в трубке. - Алло. Я слушаю, говорите. Алло. – Она собиралась выдать: «Ну и пошёл к чёрту, придурок!», но в последний миг сообразила, кто это мог быть. – Ангел? – Он делал так раньше. После переезда в Лос-Анджелес звонил ей, ничего не говорил и клал трубку, а Баффи знала, что это он, что он просто хочет услышать её голос. – Ангел, это ты?
  Тишина сменилась торопливыми гудками.
  Остатки сонливости из неё вышибло моментально. Баффи не сильно встревожилась бы, устрой Ангел подобное днём. Но посреди ночи?.. Значит, ему плохо до такой степени, что он не смог подождать. «В конце нынешнего месяца ему исполнилось бы шесть лет», - прозвучали в голове слова женщины из социальной службы. Какое сегодня число? Двадцать четвёртое, нет, уже двадцать пятое. Может, именно тот день?
  Номера домашнего телефона Ангела Баффи не знала, а по сотовому он не отвечал – должно быть, отключил. Если сегодня День Рождения его умершего сына, каково Ангелу? Что он чувствует? И что он может сделать?
  …Баффи с трудом уговаривала себя не вести машину на максимальной скорости. Если она разобьётся, Ангелу лучше не станет, даже с учётом не очень хорошего расставания в их последнюю встречу.
  В его дверь она барабанила как сумасшедшая, параллельно продумывая, что делать, если он не откроет. Сразу звонить в службу спасения или сначала постучаться к ближайшим соседям и поинтересоваться, не давал ли он когда-нибудь им запасной ключ от своей квартиры на всякий случай (маловероятно, но вдруг)?
  Ни то, ни другое не потребовалось. Ангел открыл дверь. Он явно ещё не ложился – дневная одежда и сна ни в одном глазу.
  - Что ты здесь делаешь?
  Она без приглашения перешагнула порог. Включила свет, бесцеремонно схватила Ангела за грудки и притянула к себе, чтобы хорошенько рассмотреть его глаза. Зрачки не расширенные, уже хорошо, но для надёжности посветить бы фонариком, проверить реакцию.
  - Ты что-нибудь принимал?
  - А ты?
  - Ты. Что-нибудь. Принимал?
  - Да – душ, два часа назад. Баффи, что ты здесь делаешь?
  Не ответив, она с решительностью армейского вездехода двинулась вглубь квартиры. Устроила самый настоящий обыск. Совсем как во времена лихой юности, когда Ангел клялся, что у него дома нет никаких наркотиков, а она не верила и в большинстве случаев оказывалась права. Обычно такие обыски заканчивались скандалом, а порой и дракой (Баффи умела за себя постоять и беспомощной жертвой точно не была). Вот и теперь, когда Ангел, движимый вполне праведным возмущением, попробовал остановить разгром собственного жилища, он схлопотал нехилую оплеуху.
  - Ты рехнулась? – Он схватил Баффи за плечи и основательно встряхнул.
  Видимо, в голове у неё от встряски что-то перетасовалось, потому что она осознала, какие придурочные фокусы выкидывает. Но это лишь сильнее разозлило её.
  - Ненавижу тебя! - Она ударила с размаху, однако Ангел успел уклониться. – Ты испортил мне всю жизнь! Ненавижу!
  Наверное, каждый мужчина хоть раз должен услышать нечто подобное от какой-нибудь женщины. Но здесь, сейчас и не от кого-то там, а конкретно от Баффи это было больно и подло. Терпение Ангела лопнуло, он до чёртиков устал быть кругом виноватым.
  Он не занимался всякими каратэ и дзюдо, однако драться умел весьма недурно. Его учили не тренеры, а жизнь. Пускай он потрёпан, но отнюдь не беспомощен.
  Ангел грамотно припёр Баффи к стенке, лишив возможности размахивать руками и ногами.
  - Конечно! – выпалил он ей в лицо. – Я испортил тебе жизнь, только я! Я один во всём виноват! Я перевёз тебя в Саннидейл! Я сделал так, что твоя мать заболела! Я экономил на системах безопасности завода! Я!
  Баффи будто не слышала. Ей удалось высвободиться, и она стукнула Ангела по груди. Один раз, второй, третий. Не как опытная спортсменка и инструктор по самообороне, а как отчаявшаяся девушка, доведённая до предела.
  - Ненавижу тебя! – кричала она, молотя кулаками. Это было настолько нелепо и настолько слабо физически, что он не уворачивался и не закрывался. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу!!! Будь ты проклят! Ты всё, что у меня осталось! Ты всё, что у меня осталось, как ты не понимаешь, кретин несчастный?! – Она остановилась, закрыла рот ладонью и медленно сползла по стенке.
  Ангел придерживал её и опустился вместе с ней.
  - Баффи…
  - Зачем ты звонил? – Она сердито вытерла слёзы, но новая их партия не заставила себя ждать.
  - Когда?
  - Около часа назад.
  - Я не звонил. У тебя высветился мой номер?
  - Звонок был на домашний телефон.
  - С чего ты взяла, что это я?
  Впрямь. Мало ли кто мог ошибиться номером или попросту баловаться.
  - Действительно. – Она хохотнула и всхлипнула одновременно. - Как глупо. Мне кто-то позвонил и молчал в трубку…
  - И ты решила, что это я? – Ангел не стал притворяться удивлённым. Такой грешок за ним водился, неудивительно, что Баффи первым делом подумала на него.
  - Я вспомнила, что День Рождения Коннора где-то рядом, подумала – может, сегодня.
  - Не сегодня. Тридцатого.
  Баффи застонала и уткнулась лицом в ладони.
  - Но я ценю, что ты здесь. – Ангел отнял её руки от лица. – Меня не очень радует, что придётся делать капитальную уборку, но это мелочи.
  - Я тебе помогу.
  - И заодно осмотришь то, что не успела? – Он усмехнулся. Взял её за подбородок. – Приятно, что я так много для тебя значу.
  - В смысле, так много, что я заявилась с разборками?
  - В смысле, так много, что ты примчалась в пижаме.
  - Я в…?.. - Баффи недоумённо поглядела на своё одеяние. – Я в пижаме. – Прыснула. – Я в пижаме... - И рассмеялась
  Ангел тоже засмеялся. Им обоим нужно было посмеяться.
  Когда они отхохотались, Ангел поднялся и помог подняться ей. Баффи хотелось потребовать, чтобы он пообещал никогда не причинять себе вреда ни наркотиками, ни другим способом. Но в прошлом уже было столько невыполненных обещаний – не только его, но и её, - что новое невольно воспримется, как пустой звук.
  - Если с тобой что-то случится, я не справлюсь. – Она посмотрела ему в глаза. – Я опять попаду в психушку и на сей раз насовсем. Имей это в виду.
  - Перестань.
  - Ангел, я серьёзно. – Она и правда не шутила, не притворялась, не драматизировала. Она говорила без напора, негромко, ровно, и именно поэтому он прочувствовал, что каждое её слово – истина. – Береги себя. Что бы ни случилось, что бы ни вспомнилось, что бы ни мучило, ты должен жить. Нормально жить. Я не отказываюсь от своих слов – если ты сорвёшься, а я при этом не сразу свихнусь, я убью тебя своими руками.
  - Это самое жуткое и самое романтичное, что я когда-либо слышал.
  Баффи проигнорировала его реплику.
  - …Если и тогда меня не закинет обратно в страну грёз, я последую за тобой. – Она остро ощутила всю правдивость и весь ужас своих слов, и не сомневалась, что Ангел воспринимает их точно так же. Нет, этот мрак надо малость разбавить. Она скривила уголок рта. – Я и на том свете тебя достану, понял? Доберусь до тебя и буду пилить и допекать веки вечные.
  - Да уж, с тебя станется, - ухмыльнулся Ангел.
  Она дрожала, и, в качестве успокаивающего жеста, он поцеловал её в висок. Баффи привстала на носочках и поцеловала его в губы.
  Останавливаться на малом они никогда не умели. Лёгкое прикосновение губ к губам стремительно переросло в полноценный поцелуй из категории «только для взрослых».
  Когда Ангел таки приостановился, Баффи догадалась, что он собирается разубеждать и вещать про то, что это, наверное, не слишком хорошая идея, им стоит остановиться, одуматься и разойтись.
  - Ты всё, что у меня осталось, - шёпотом повторила она, не открывая глаз, гладя его по щеке. – Ты всё, что у меня есть…
  Он сглотнул и глухо признался:
  - А ты всё, что есть у меня.

***

  Тридцатое число они пережили вместе. Много говорили о Конноре, и не только в этот день. Не реже говорили о тех, кого потеряла Баффи. Джойс, Дон, Ксандер, Уиллоу, Джайлс и даже Спайк – про них не забывали. Но вместе с тем Ангел и Баффи двигались вперёд. Работали над своими жизнями и своими отношениями, заново учились доверять и друг другу, и самим себе. Это было непросто и небыстро, но оно того стоило.
  Ещё прежде чем они стали жить вместе, Баффи прикрепила на свой фотостенд снимок Ангела и Коннора: мальчик сидел у отца на коленях, радостно вцепившись в игрушечную машинку. Хороший снимок. Здесь все снимки были хорошими, однако Ангел однажды спросил:
  - Тебе не кажется, что тут чего-то не хватает?
  - Например? – Баффи слегка нахмурилась.
  - Ещё есть свободное место, - он взял её за руку и притянул, но не стал разворачивать, а обнял со спины. Они вместе продолжили смотреть на стенд. – Его нужно заполнить.
  - Чем?
  - Как насчёт свадебного фото?
  У неё замерло сердце.
  - Предлагаешь напроситься на чью-нибудь свадьбу и сфотографировать жениха с невестой? – Баффи не успела сдержать неостроумное замечание, вырвавшееся исключительно из-за растерянности.
  А если Ангел решит, что она над ним издевается или, того хуже, отвергает его таким дурацким способом?
  Он улыбнулся - Баффи не увидела, но почувствовала, и от этого сразу стало спокойнее, уютнее. Он правильно понял.
  - Нет, предлагаю сфотографироваться самим. – Его руки обвились вокруг её талии.
  - Купить платье и костюм просто ради фотографии? – Она опустила затылок на его плечо. – Не слишком практично.
  - Точно, какие-то несоразмерные затраты. – Он поцеловал её в шею.
  - Чтобы их оправдать, придётся впрямь пожениться. – Баффи положила свои ладони поверх ладоней Ангела. – Что скажешь?
  - Скажу, что собирался сделать тебе предложение, а получилось вроде как наоборот.
  - Безобразие.
  - Вопиющее.
  - Давай исправим это. – Оставаясь в его объятьях, она повернулась к нему лицом. – Делай мне предложение.
  Ангел капризно скривился.
  - Ну нет, эффект испорчен, момент упущен.
  Он её поддразнивал, и она охотно включилась в игру.
  - Ничего не знаю, я уже настроилась! Делай мне предложение!
  - Какая ты напористая! Не боишься, что я испугаюсь и передумаю?
  - И что? Куда ты денешься? Дверь заперта.
  - Значит, я обречён?
  - Похоже на то.
  - Что ж, раз нет другого выхода…
  - Стоп-стоп-стоп! Что за формулировка? Где романтика? Где комплименты? Где оды моим прекрасным глазам и моей неземной прелести в целом?
  - Обязательно оды? Проза не подойдёт?
  - Ладно уж, давай прозу.
  - Баффи Энн Саммерс, - голос Ангела внезапно стал глубоким и серьёзным, у Баффи перехватило дыхание. – Ты – лучший человек в моей жизни. Ты добрая, заботливая, умная, красивая. Я хочу всегда быть с тобой. Я не раз тебя подводил, но больше не подведу. – Ангел говорил медленно, ясно было, что ему страшно, что он думает о том, сколько у неё есть причин для отказа. - Ты выйдешь за меня замуж?
  Баффи хотела воскликнуть: «Да, выйду!», но от волнения голос подвёл, и она лихорадочно закивала, компенсируя отсутствие слов интенсивностью движения. Произнести «Да!» Баффи сумела, лишь когда Ангел уже восторженно кружил её по гостиной в диковатом, но милом подобии вальса.
  - Да! – повторяла она, счастливо смеясь.
  - Да? – переспрашивал он с мальчишеским упоением.
  - Да! Да! Да!
  Доктор Коллинз был прав: нельзя постоянно обитать в вымысле, иначе упустишь реальную жизнь. А реальная жизнь, конечно, не сказка, но сказочные моменты в ней бывают.

Конец
(26 марта – 16 апреля 2022 г.)

Отредактировано Б.Е.С. (2022-04-16 03:17:35)